Чёртовы Ворота и Спящие Боги.
Мечты о мамонтах,
или растроение личности
Диссоциати́вное расстро́йство иденти́чности (также используются диагнозы расстройство множественной личности, раздвоение личности, расщепление личности) — очень редкое психическое расстройство из группы диссоциативных расстройств, при котором личность человека разделяется и складывается впечатление, что в теле одного человека существует несколько разных личностей (или, в другой терминологии, эго-состояний).
Про раздвоение личности слышали почти все. В кино, литературе или даже анекдотах встречаются герои, одержимые разного рода психическими недугами, разговаривают сами с собой, пускают пузыри и ковыряют в носу. На самом деле этот образ несколько далёк от действительности, но он прочно держится в умах обывателей. Я, насколько могу судить по данным периодического медицинского обследования, психическими расстройствами не страдаю. По крайней мере, обычно веду себя адекватно, слюни у меня не текут и в носу при народе не ковыряюсь.
Но иногда, во время одиночных походов, у меня случается некоторое подобие диссоциативных расстройств. Конкретнее - растроение личности. Не раздвоение, не расчетверение и не распятирение. Именно растроение. Не знаю, почему нас всего трое. Может быть, это от исконно русской привычки "соображать на троих". Вроде как двое - не компания, объективно не пообщаешься. А втроём - самое то, и водки не жалко... Но не о водке вообще речь, водку я в поход не ношу. Разве что коньяк, да и то немного.
Так о чём я там начинал-то?.. Ах, да. Вот, значит, когда я иду в поход один, на самом деле нас трое. И никакой собаки, прошу не путать! Только я, один недоделанный фотохудожник-романтик и ещё зануда-циник, который всё время ноет про здравый смысл и постоянно издевается над романтичной натурой фотографа. Но пока оставим их, они пока не появились, пока что я один еду по трассе, сетуя на дорожные знаки и с каждым годом ухудшающиеся дороги. Местами дороги ремонтируют, но пока от этого только хуже - ещё больше знаков и нет разметки, что в темноте при моей миопии совсем не сахар.
Наконец, позади остались и Краснодар и Майкоп, солнце уже довольно высоко и впереди стали видны заснеженные вершины Западного Кавказа. Я везу своих альтер-эгов в село Новопрохладное, или Сахрай (так же называется река, которая там протекает, поэтому часто возникает путаница, что есть Сахрай). Из села мы собираемся пройти через весь природный парк "Большой Тхач", названный так в честь наиболее популярной горы, расположенной на его территории. В южной части парка есть так называемые Чёртовы Ворота - перевал, образованный двумя скалистыми вершинами: Восточным и Западным Ачешбоками. У этого слова есть перевод, но он пошлый, потому приводить не буду. Пусть будут просто Ачешбоки. Вот к ним-то мы и собираемся пройти через горы.
В станице Даховская уже хорошо видны Большой и Малый Тхачи (кстати, Тхач с адыгского - бог, по одной из версий - вечно молодой бог), а так же западный Ачешбок. Видны они и с дороги на Новопрохладное. Причём вид оттуда очень даже неплохой. Несмотря на нытьё циника-разумника, мы с недоделанным фотохудожником останавливаемся и делаем пару кадров с видами. Зануда-разум гнусит про время, и что не спали почти всю ночь, а ещё топать в горы, и что не ели со вчера... Мы его не слушали и наслаждались отпуском. Успеем ещё и поесть, и поспать и на подъёме намучиться. А пока вон как красиво...
Гравийная дорога от Даховской к Новопрохладному, несмотря на небольшое расстояние, кажется невероятно длинной. Ямы и ухабы вместе с крупным щебнем создают громкий грохот в салоне, заставляя обливаться кровью моё сердце - очень жаль Ласточкину подвеску. Надо бы поменять кое-что в ней, но всё время нет денег или некому довериться. Хорошие мастера так же редки, как и хорошие врачи.
Наконец, мимо промелькнул памятный указатель с требованиями бережного отношения к природе, увешанный черепами, о котором я рассказывал в прошлом году. Как мне показалось, черепов прибавилось - видимо, кто-то разжигал костёр в неположенном месте или вздумал поохотиться без разрешения. Висит теперь на дереве его неразумная голова и печально смотрит пустыми глазницами на дорогу, предупреждая всех, что надписи на плакатах - не просто слова :)
В посёлке, как и в прошлый раз, безлюдно. Валентина, местный фельдшер, тепло встретила меня. Загнав машину во двор, я стал торопливо собираться, но она усадила меня за стол. Поговорили о разном, выпили по чашке ароматного кофейку. Внучка Валентины после прогулки на природе заболела конъюнктивитом и мой приезд пришёлся очень кстати. Несмотря на уют и тёплый приём, я торопился в горы. Написав рекомендации по лечению девочки, допил кофе и попрощался с радушными хозяевами. Ноги сами были готовы бежать вперёд, настолько я соскучился по этим местам.
Сахрай порадовал низким уровнем воды. Водопад "Манькин Шум" был совсем не шумным - воды в нём было наполовину меньше, чем в прошлом году. Видимо, дело в малоснежной зиме, да и в этот раз я иду на две недели позже. Вернее, мы идём. Мои альтер-личности начали грызню уже на подходе к водопаду. Само собой, зануда выступал за продолжение пути, аргуметируя свою позицию маловодностью водопада и тем, что мы его уже снимали и вообще водопадов уже полный жёсткий диск дома. Но мы с фотохудожником его не слушали и минут пять полюбовались видом, попутно сделав пару кадров и устроили перекур. Было хорошо посидеть в тени на ветерке, вдыхая свежий горный воздух между затяжками. После душной дороги это было как нельзя кстати.
Зануда не унимался и я с некоторой неохотой впрягся в лямки. Хотелось ещё посидеть. Но, вспомнив про свою цель, бодро пошёл вверх по тропе. Довольно быстро добежал до устья Куны - притока Сахрая, при этом не замочил ботинки. Воды в реке было настолько мало, что в начале пути можно пройти все броды по камням.
На этот раз я планировал подниматься вдоль Куны. Просматривая отчёты и описания походов, я видел много красивых фотографий, сделанных на этом пути. Сегодня мне нужно было подняться на поляну у вершины горы Корыто, где есть так называемый балаган - маленький лесной домик.
От устья вверх ведёт лесовозная дорога. Как и по Малому Сахраю, дорога местами довольно грязная и разбитая. Однако сейчас довольно сухо, давно не было дождей и грунтовка была в хорошем состоянии, лишь в некоторых местах пришлось продираться по кустам, чтобы не утопать по колено в глинистой жиже.
В конце дороги я увидел небольшую поляну, на которой стояла техника и вагончик. Под вагончиком дрыхала дворняга, которая, завидев меня, принялась истошно гавкать. Из вагончика вышел мужик и я поспешил к нему спросить о дальнейшем пути.
- Добрый день! Подскажите, я на Корыто правильно иду?
- На Корыто... Ну да, тут тропа. Только заросла сильно. Я сам заплутал, когда ходил рыбачить. Держитесь реки, чтобы она всегда справа была. Если реку слышать не будете - значит, сбились, вернитесь к воде. А то там много троп старых на деляны, заблудитесь. - Мужик явно хотел помочь.
Я поблагодарил доброжелательного дядьку и поспешил вверх. Дорога вскоре закончилась и перешла в тропу. По тропе, несмотря на больший уклон, идти было веселее. Памятуя наставления местного жителя, я старался слушать шум реки, чтобы не потерять тропу - в некоторых местах она терялась и разветвлялась. Так, держась правых троп, я дошёл до полянки с брёвнами и небольшой стоянкой с кострищем. С поляны уходило несколько троп, две из которых подходили мне по направлению. Одна вела вверх и чуть налево, другая вниз, к реке.
Посмотрев на карту, я выбрал тропу, ведущую вверх. Она более подходила по рельефу и была больше натоптана. Циник-разумник немного побухтел про то, что тропа ведёт в сторону от реки, но карта говорила ясно, что это правильный путь.
Лес вдоль реки уже давно ожил после зимы. Ещё бы: конец апреля здесь, на юге, это уже почти лето. На деревьях изумрудом светится молодая листва, повсюду растут цветы.
В прошлом году, поднимаясь по Сахраю, мы с моим другом Артёмом знатно полакомились черемшой, которая в изобилии росла в лесу. Сейчас вокруг было всё зелено, лишь под густыми кронами травы почти не было. Судя по аромату, черемши было полно и здесь, но мои скромные познания в ботанике не позволяли уверенно отличить этот лесной чеснок от других растений. Оставалось только глотать слюну, обильно выделяющуюся в ответ на столь приятный запах салатика, и шлёпать дальше.
Кроме прочего, среди растений было много папоротников, особенно на берегу реки. В прошлом году они только начинали прорастать, а сейчас уже стояли стеной.
Кстати говоря, прорастающие папоротники можно есть, но только пока они не развернулись. Это мне поведал Артём. Какое-то время он проработал на дальнем востоке, где прорастающие папоротники едят и заготавливают. Может это делают не только там, но я вообще не знал, что папоротники можно употреблять в пищу.
Между любованием природой я не забывал следить за тропой. Она явно была часто посещаема. Но в какой-то момент я начал сомневаться в правильности выбранного пути. Дело в том, что я почти перестал слышать реку. Через некоторое время в лесу вообще воцарилась тишина и я остановился, раздумывая. Снова сверившись с картой, убеждаюсь, что тропа верная, рельеф именно тот, что на карте по тропе. Но зануда-разумник подсказывает, что местный говорил о реке. Чёрт, ведь реки-то тут вообще нет, а на карте есть ручей. И тропа идёт по нему. Да и в отчётах было упоминание, что тропа идёт прямо по руслу ручья. Похоже, я всё-таки сбился с пути. Решаю довериться напутствию местного жителя и спускаюсь назад. Как жаль терять набранную высоту! Но идти неверно не хочется, так ещё больше времени можно потерять, а его у меня не много. Возвращаясь, матерю себя за невнимательность к словам опытного местного жителя. Циник-зануда ехидно ухмыляется, а фотограф-романтик вообще дрыхнет: снимать тут особо нечего, кусты да трава...
На поляне снова осматриваю тропы и иду к реке. У самого берега тропа теряется, но можно идти и так. Начинаю прыгать по валунам, бродя с одного берега на другой. Несколько успокаиваюсь, вспоминая, что читал в одном из отчётов о неудобном пути по руслу. Но уже через пару километров вновь начинаю сомневаться. Русло уходит в узкий каньон с отвесными скалами - такой рельеф, если верить карте, может быть только у основного течения Куны, а тропа на гору Корыто идёт по притоку. Притоков тут несколько, но тропа явно шла там, где я уже поднимался. За очередным поворотом вижу нечто, усиливающее мои сомнения. Водопад. Никто не писал про водопады по пути на Корыто. Этот небольшой, метра два, завален брёвнами, но всё-таки о нём должны были писать хоть пару слов.
Кроме того, в ущелье было небезопасно. На крутых склонах паслось множество каких-то копытных. Я не мог их толком разглядеть, но решил для себя, что это козлы. Каждый раз, когда звери, убегая от меня вверх по склону, пускали камни, я прижимался к отвесным стенам и думал: "Вот КАЗЗЛЫ!!!" Под отвесом было относительно безопасно - камни летели по дуге. Но всё равно это напрягало, как и то, что об этом никто не упоминал. Значит, я иду не туда.
Снова просмотрев карту убеждаюсь, что в первый раз я выбрал правильный путь. Зануда-циник молча делал вид, что ни при чём. Я не стал ему ничего говорить и пошёл назад. По дороге увидел пещеру-грот в стене, которую не заметил по пути наверх. У пещеры было старое заросшее кострище и несколько бутылок в траве. Люди здесь бывают, хоть и редко.
Потеряв около полутора часов, блуждая вверх-вниз, я снова пошёл по набитой тропе, матеря на этот раз опытного селянина. Только потом до меня дошло, что он вообще, возможно, не понял, куда мне нужно: ведь он-то ходил на рыбалку! Я ещё больше раздосадовался на себя, поняв, что не расспросил его на предмет рыбалки подробнее. Циник-зануда снова довольно ухмылялся и даже пытался намекать, что надо было верить карте, а не какому-то рыболову. Я послал его подальше и велел в следующий раз озвучивать твёрдое мнение насчёт дороги, а не мямлить и изворачиваться.
Оказалось, что я не дошёл в первый раз до русла ручья всего метров пятьдесят. Тропа в самом деле, идёт по руслу, нужно идти по валунам, но воды тут нет. Только намного выше снова становится слышно воду, а потом и видно - ручей, как это нередко бывает в этих местах, течёт то на поверхности, то уходит под землю.
Время в пути проходит очень быстро. Я начал замечать, что стал часто пить воду и сильно замедлился. Колени дрожали и появилась неуверенность в движениях, усилилась одышка. Чёрт, гипогликемия уже начинается. Нужно срочно что-то съесть, иначе будет плохо. Устраиваюсь на огромной валежине и жую гематоген. Рядом, прямо на бревне, растут красивые цветочки. Недоделанный фотохудожник сразу просыпается и приходится отложить гематоген в сторону на несколько минут.
В одном месте, где тропа идёт вдоль ручья, было невероятно живописно. Вода стекала с одного огромного валуна на другой, причём как буд-то нарочно то справа-налево, то слева-направо, высота всего каскада около десяти метров. Вокруг всё было зелено от мхов, кое-где торчали цветы, на деревьях изумрудом переливалась молодая зелень листвы. Недоделанный фотохудожник, захлёбываясь и срываясь на высокие тона, вопил о необходимости расчехлить штатив и напялить светофильтр на объектив, чтобы непременно запечатлеть такую красоту. Зануда-циник орал ему в ответ, что солнце уже низко, скоро стемнеет, а мы нихрена не представляем, сколько ещё переть наверх. Я не вмешивался в их спор, мне вообще было наплевать на всё. После очередного затяжного крутяка я стоял раком, оперев рюкзак на треккинговые палки, и задыхался. Сердце бешенно колотилось, в глазах стояла густая пелена, лёгкие горели. Чёрт бы побрал все наши слабости и пороки! В-общем, так и не сфотографировал я тот пейзажик, отдышался и попёр вверх, а эти двое придурков ещё какое-то время поорали друг на друга и вскоре догнали меня - им легче, они налегке шарятся :)
После того, как тропа уходит от русла ручья, подъём становится круче. Уже порядком подустав, я всё чаще с надеждой поглядываю вверх, стараясь разглядеть просветы в лесу. Иногда кажется, что уже осталось немного, вот уже и тропа выполаживается... Но через несколько десятков метров снова круто и просвет оказывается просто маленькой полянкой. Ох уж этот первый день похода! Рюкзак полный, организм ещё не адаптирован к высоте. Почти шесть часов за рулём, бессонная ночь. Да ещё и правый ботинок сильно натирает. Пятка на подъёме просто горит огнём. У меня и так ноги ещё не зажили после похода в резиновых сапогах к водопадам, а тут эти неудобные ботинки. Когда же я разживусь на нормальную экипировку? Разве что в 2018 году - президент обещал нам на тот год повышение зарплаты :)
Уже почти обессиленный, в половине восьмого вечера, я вышел на вогнутую поляну под вершиной горы Корыто. В середине располагается овражек с родником и колодцем. От овражка натоптана тропа на соседний бугор - ага, значит, балаган там. Так и есть. На просторной поляне стоит навес для коней и маленький домик с низкими стенами и железной крышей. Очень приятное местечко. Немного захламлено, но в-целом выглядит вполне уютно. С предвкушением хорошего отдыха я направился к домику.
Убрав подпорку, я отворил дверь в балаган. И тут же резко отпрянул назад: в нос ударила вонь. Видимо, тут некоторое время никого не было. К балкам крыши были подвешены пакеты с картошкой - она и воняла. В одном из пакетов почти всё сгнило и представляло собой противую жижу, в которой плавали несколько чудом уцелевших картофелин. Остальные припасы представляли собой тоже довольно жалкое зрелище. Коробка МЧС на столе и ещё пара мешков с провизией были наполнены трухой и мышиным помётом. Даже упаковки от лапши были поедены. Да уж, глутамат натрия - сильная вещь! От такого запаха у несчастных мышей небось слюни до пола текли...
Пришлось наводить порядок. Удалось спасти около полутора десятка картошек из гнилого пакета, второй оказался почти цел. Среди трухи откопал несколько пакетиков чая, сахара и каких-то витаминов. Ещё были сухари и банка тушёнки.
Кроме остатков продуктов в одном из пакетов попался виновник всего этого безобразия - маленький мышонок. Он меня нисколько не боялся. Когда я достал его из пакета, он принялся деловито собирать со стола крупинки сахара и методично их есть, забавно шевеля усиками. Иногда он вопросительно смотрел на меня своими глазками-пуговками, потом смешно чесал белое пузико и снова начинал шариться по столу в поисках съестного. Зануда-циник хотел было его придавить по привычке, но вовремя вступился недоделанный фотохудожник: ему малявка понравилась. Правда, мышонок не захотел фотографироваться - как только я полез за камерой, он убежал. Видимо, застеснялся.
Всё, что удалось найти в пакетах я сложил в целый мешок, доложил туда немного печенья и повесил так, чтобы мышам было сложнее добраться. Из перебранной картошки взял пару себе в суп. Пока разгорался костёр, сбегал в лес за дровами. В домике были заготовлены хорошие дрова, но я нигде не нашёл ни топора, ни пилы, а своего не было, поэтому не стал трогать запас, мало ли кто в дождь попадёт или ещё чего. Мне и так дров набрать легко - сухо всё. Вообще было странно не найти хотя бы топор, в Сибири в охотничьих избушках всегда топор есть. А как в лесу без него? Пропадёшь. Костёр-то чем попало можно топить, а в печку брёвна не влезут. Летом можно веток наломать, а зимой ими много не натопишь.
Пока туда-сюда бегал, поспел и суп и чай. Перетащив головёшки в печку и накидав туда наломанных палок, с удовольствием уселся ужинать.
Уже отцвёл закат, на темнеющем небе проступили звёзды, где-то запищала сова. Вот она, благодать. Только я и горы. Ни одной души вокруг. Тот местный Сусанин говорил о троих парнях, что вроде бы прошли передо мной на Корыто. Но я не видел ни людей, ни их следов, когда поднимался. Всю дорогу попадались только следы медведей в невообразимом количестве и каких-то копытных. Только уже на подходе к вершине я увидел следы сапогов и подков, но они вели в обратном направлении. Так что я тут совсем один, компанию мне составляют только мои диссоциативные товарищи, да и то они чего-то затихли. Видимо, они тоже устали и вовсю дрыхают. При виде звёзд недоделанный фотохудожник было подал голос, но я не поддержал его энтузиазма и он заткнулся, к радости своего вечного оппонента. Я устал и не хотел ничего делать. Просто сидел и молча курил, глядя в темнеющее небо сквозь кроны вековых сосен. Было настолько хорошо, что даже не хотелось идти спать. Но тут проснулся зануда-разумник и начал гнусить про долгий день и усталость, про предстоящий путь и прочую занудную чушь. Пришлось идти укладываться.
Дрова в печи разгорелись и в балагане было жарко. Тепло продержалось почти до самого утра, поддерживаемое маленьким трухлявым пеньком, засунутым в печь. Так что ночевал я с комфортом.
Солнечным утром я вышел по направлению к поляне Шестакова, где так же есть балаган. Хорошо набитая тропа промаркирована красно-белой маркой, иногда попадается и старая, жёлто-синяя. На одном дереве я видел сразу обе марки - этакое столкновение эпох :)
По пути открываются красивые виды по обе стороны хребта. На юге из-за леса сверкают снегом Джемарук, Тыбга, Фишт и Оштен, гора Воробьёва и Джуга, и ещё какие-то вершины, которых я пока не знаю. Яркое солнце и безоблачное небо - не самые лучшие условия для съёмок, но я не могу удержаться и снимаю на каждом шагу.
С северной стороны видны Тхачи. Особенно порадовал Малый. В большинстве отчётов и описаний Малый Тхач выглядит невзрачной скалой на фоне Большого.
Дело в ракурсе. Чаще всего Малый Тхач снимают с очень близкого расстояния, от подножия, где его огибает обходная тропа. Но там он выглядит как какой-то кирпич в траве. А тут, с тропы к поляне Шестакова, Малый Тхач очень красив, особенно в раме из пихтовых лап. Жаль, что снимать пришлось против солнца, но всё равно вид замечательный. Надо будет организовать специальный поход в эти места, чтобы не фотографировать на бегу, правильно выбрать время и свет. Это стоящее местечко для фотосъёмок горных видов. Пожалуй, одно из самых лучших в парке. Люблю когда горы видны в обрамлении сосен и пихт. Кедров не хватает, конечно, но всё равно красота невероятная. Местами попадаются живописные коряги, снимать их на фоне вершин - одно удовольствие. Почти каждые сто метров пути предоставляли новые сюжеты и пройти мимо было трудно.
Несмотря на долгие задержки для съёмок, до поляны Шестакова я дошел довольно скоро. Можно было дойти до перевала Кондитерского, что под горой Асбестной, но я решил оставить это на завтра, так как солнце уже было высоко и по пути светило бы в контр, а я планировал поснимать с той тропы, там тоже ожидались хорошие виды.
Поляна Шестакова оказалась маленькой и сильно наклонной. Балаган расположен с краю, на пригорке, заросшем соснами и пихтами. Площадка перед ним всего-ничего, места маловато. Так что если вся группа не поместится в балагане, место под палатки будет найти непросто.
В этом домике было чисто, чего не скажешь о прилегающей территории. Всё было завалено сучьями и ветками, повсюду валялся мусор. Пришлось и тут прибирать.
Грабли из рогатины и метла из пихтовых лап быстро очистили "двор", пока закипала вода. Тут я дров так же не трогал, лишь ночью спалил трухляшки, которые были оставлены под навесом. Между делами заметил, как порозовело небо и, бросив ужин, побежал снимать Большой Тхач. Я нарочно выжидал время, когда низкий боковой свет подчеркнёт весь брутальный профиль горы, чтобы снять панораму. Днём солнце светило в упор и Тхач выглядел плоским и тощим, совсем как я :) А вечером он, как настоящий мачо, предстал во всей красе, играя мускулами поз бронзовой загорелой кожей.
Кроме того, появилась красивая облачность и горы на юге стали ещё более выразительными. Вихри над Джугой вообще создавали какое-то нереальное зрелище, небо было как иллюстрация к сказкам. Я долго сидел на высоком склоне поляны Шестакова и любовался видом гор, поворачиваясь то на юг, то на север. Это было незабываемо! И там и там красота, можно шею свернуть. Я даже забыл про ужин и пришлось его подогревать. Но зато душа моя насыщалась всё больше, даже начал завязываться жирок: уже не всякий "пупырь" на горизонте заставлял меня расчехлять камеру :)
Потом я снова вернулся на высокий край, чтобы полюбоваться закатом. Он был не самым зрелищным, но всё равно - он был закатом. Закат всегда приятно наблюдать, особенно в красивом месте. В городе не видно ни черта :(
После заката на небо высыпались горы алмазов. Звёзды заманчиво сверкали, каждую минуту их становилось всё больше. Я, как всегда, не смог удержаться от очередной попытки сфотографировать их и в очередной раз ничего не вышло. Оптика у меня далеко не ночная и умения тоже не хватает. Только зря батареи потратил.
В этот день я почти не устал и спать не хотелось. Долго и сидел у костра и размышлял. Было тепло и тихо, только внизу иногда трещали ветки - крупный зверь ходил туда-сюда по склону, но я так и не разглядел, кто.
Утром, проходя по тропе, я снова увидел много медвежьих следов. Похоже, прошла медведица с маленькими медвежатами - среди огромных отпечатков когтистых лап в беспорядке виднелись малюсенькие "ладошки". Может, это они там шарашились ночью?
От поляны Шестакова к горе Асбестной путь пролегает по юго-западному склону Малого Тхача. Тропа хорошо видна и промаркирована новенькими бело-красными марками. На всём протяжении открываются отличные виды в обе стороны, хорошо виден Большой Тхач в начале подъёма, Джемарук и Тыбга с этой тропы вообще на мой взгляд выглядят лучше всего. Нужно только подождать, лучший свет часов в девять-десять должен быть. Я проходил почти на рассвете, но всё равно поснимал эти две горы - они мои самые любимые. Уже почти в самом начале пути над лесом появляется массив Чёртовых Ворот, грозно темнея в лучах утреннего солнца. В самом деле, Чёртовы Ворота!
Ещё на этом участке пути становится видна скала Афонка. Это очень красивая вершинка отлично наполняет пейзажи с любой стороны. Её видно будет отовсюду - и с перевала Кондитерский, и из-под скал Малого Тхача и даже с Восточного Ачешбока. Можно сказать, что это узловая точка каждого местного пейзажа.
По дороге к перевалу нужно обходить справа небольшую вершину с горелым лесом. Тропа там есть, она тоже маркирована, а местами даже пропилены завалы. Виды с этого обхода тоже хороши - мёртвые деревья служат отличными фотомоделями для передних планов.
На всём протяжении по тропе есть вода - с горы стекает множество ручьёв. Судя по виду, они не все сезонные, то есть летом тут от жажды помереть будет сложно. В некоторых местах в ручьях даже построены маленькие колодцы из камешков - кто-то из путников позаботился, чтобы всем было удобно набрать воды.
Сама тропа хорошая, идти довольно легко. Если бы не правый ботинок и захватывающая красота, я бы бегом по ней бежал - настолько хорошо набита тропа. Только в некоторых местах, например, при переходе ручьёв, приходится быть осторожным.
Потеряться тут невозможно, особенно весной - тропу хорошо видно. Летом, конечно, всё зарастёт, но помогут марки, которые видны повсюду - как старые, так и новые.
Основную сложность тут представляет красота. Мои бестелесные спутники даже ни разу не поругались. Недоделанный фотохудожник забылся в своём, не перставая жмурился в видоискатель и все его мысли были сосредоточены на композиции и экспозиции. Даже Зануда-разум помалкивал и лишь иногда проверял, высоко ли солнце и как далеко ещё до перевала. Может быть, он не возмущался потому, что времени у нас было в избытке, а может, не такой уж он и циник? Ведь такая красота никого не оставит равнодушным.
Всю дорогу прекрасно видны горы, временами открываются долины истоков реки Афонки, хорошо видна одноимённая скала. На отроге Малого Тхача, ведущему к Афонке, стоит балаган Даховский. Он в плохом состоянии, насколько я видел издалека. Но может пригодиться, в случае, если до перевала Кондитерского дойти не успеешь. Правда, совсем не знаю, что там насчёт воды.
Наблюдая и фотографируя всё это великолепие, я не заметил, как обошёл Малый Тхач и оказался у его подножия. Вот он, тот самый кирпич в траве. Если бы не бастионы Большого на заднем плане, Малый Тхач бы тут вообще ничего не стоил. Просто кусок скалы и всё. Всё-таки надо его снимать с других мест. Но для отчёта всё же делаю несколько кадров, для ясности.
Большой Тхач отсюда смотрится неплохо. Пожалуй, даже хорошо. Высокие скальные стены зубчатым краем вонзаются в глубокое небо, пытаясь укусить проплывающие облака. Да, с погодой мне в этот раз несказанно повезло.
Дальше идти тоже не скучно, Видно Афонку и почти все горы за ней, даже Лаго-Наки. Тропа хорошая, снега почти уже не было. Тут я впервые увидел следы людей. Судя по всему, прошли двое, возможно, одна девушка, а может, подросток - след маленький, не больше 37 размера. Прошли туда и обратно, значит, на перевале никого нет.
Солнце во второй половине дня светит тут уже почти в контр, поэтому снимать стало затруднительно. Да и Зануда-циник активизировался, правда, больше он беспокоился за батареи в камере - времени у нас было много, а перевал уже вот, совсем рядом.
Как я и предполагал, на перевале под горой Асбестной никого не было. Почти весь перевал был покрыт снегом, только небольшая площадка была уже оттаявшей. Но мне много и не нужно, палатка у меня небольшая. Внизу, на склоне, можно было при желании насобирать дров, но я не стал морочиться с костром - зря что ли газ несу? Лучше пойти и осмотреться немного - посмотреть тут есть на что.
Прямо с места стоянки открывается отличный вид на Чёртовы Ворота. Восточный Ачешбок почти весь скрыт отрогом асбестной, но всё равно вид хороший. На севере видны Тхачи, потом я увидел, насколько необычны они отсюда, но об этом позже.
После ужина иду посмотреть тропу к Ачешбокам и заодно высматриваю, как бы залезть на Асбестную. На одном из склонов я заметил следы гиганских марсиан - впадины в горе вместе с травой образовывали подобие следов американских астронавтов на луне.
Тропы на вершину Асбестной я нигде не нашёл. От перевала вверх уходит хорошо натоптанная тропа, но заканчивается уже метрах в пятидесяти.
Не в силах выносить боль, причиняемую правым ботинком, переобуваюсь в кроссовки. Правая пятка уже представляет собой серьёзную рану. Потом весь поход приходилось лечить её, чтобы не потерять пол-стопы. А казалось бы: мозоль, чего там?
Так и пошёл в кроссовках на Асбестную, прямо по склону.
Подъём оказался простым, только в кроссовках всё же скользко идти по траве. Особенно неудобно было спускаться.
На вершине я сразу забыл обо всём. Вид с Асбестной великолепный. Тхачи своим дуэтом венчают Передовой хребет, красиво возвышаясь над всей территорией парка. Пожалуй, нет другого такого места, откуда бы было видно весь парк сразу. В этом смысле Асбестная уникальна, поэтому мне за неё было немного обидно - вершина обозначена только туром, сложенным из камней. Видимо, такие же сердобольные туристы построили.
А стоит только посмотреть на юг, как вообще теряешь дар речи. Если Большой Тхач венчает Передовой хребет, то Ачешбоки его не заканчивают. Напротив, образуя те самые Чёртовы Ворота, они создают манящий вход в иной мир. Мир гор, свободы и зубров.
Я очень старался передать на фото это настроение, но, поверьте, это нужно видеть своими глазами. Нужно постоять на вершине Асбестной, глядя в глубокий провал Чёртовых Ворот, когда ветер свистит среди скал и шелестит в траве, а заходящее солнце золотит дальние вершины. Нужно дышать этим пьянящим воздухом, по которому хочется лететь, паря между облаков. Нужно дойти сюда через весь парк и тогда, поверьте, парка станет мало. Захочется войти туда, в запретный мир. Захочется заглянуть в заповедник, который начинается за перевалом Чёртовы Ворота.
Позже, сидя у палатки, я пытался успокоить воображение ароматным коньяком и превосходным английским табаком. Но от этих удовольствий воображение моё только разыгралось ещё больше.
Романтичное настроение подогревалось закатом, пусть и не самым красивым из тех, что я видел. Но мне это мало мешало наслаждаться каждой минутой, проведённой там. А после захода солнца я увидел Богов.
На фоне тающих красок заката ясно обозначились два профиля в контурах Большого и малого Тхачей. На Большом читался грубый силуэт мужского лица, а Малый оказался девушкой. Кроме лица, было видно даже по-девичьи высокую грудь. Я просто не верил своим глазам. Никто не писал об этом. По крайней мере, я нигде не читал и не слышал о таком феномене. Такие вот они, Тхачи. Спящие Боги.
Не обращая внимания на холодный ветер, я продолжал смотреть на их лица, не в силах оторвать глаз. Было что-то мистическое в этом видении. Может быть, именно поэтому адыги назвали эти горы Богами? Ведь так отчётливы их лица. Потом я и днём стал видеть оба профиля, хотя ранее не обращал на них внимания. Это был знак, поданный мне самими Богами :)
Ещё больше в знаковости явления ликов Богов я убедился, когда позже просматривал фотографии из похода. Единственное ночное фото со звёздами, которое более-менее мне удалось, было сделано в тот вечер. Как раз в тот момент, когда над Спящими Великанами засияли звёзды.
Ещё до рассвета я уже бежал по тропе к Ачешбокам. Я хотел застать рассвет за склоном Асбестной, чтобы снять перспективу восточной части парка в контровом свете. Из-за правой ноги я немного не успел и долго крутил настройки в камере, чтобы сделать хоть что-то путнее.
Потом пришлось делать перевязку и я задержался ещё больше, но всё-таки поймал неплохой свет на подходе к перевалу. Утром Чёртовы Ворота от подножия смотрятся восхитительно. Отсюда они, пожалуй, наиболее грандиозны и внушительны. Грохот камнепадов, периодически слышимый со стороны скал, усиливает грозное впечатление от этих великолепных вершин. Вначале похода я жалел, что застал мало снега, но теперь мне стало ясно, что его сейчас достаточно для красоты.
Редкие перистые облачка, не зашедшая ещё Луна, кустики можжевельника снова и снова заставляют меня соглашаться с призывами Фотохудожника-романтика, игнорируя нытьё Зануды-разума. Каждый раз, расчехляя камеру и устанавливая штатив, я слышал их перепалку, но практически всегда был на стороне романтичного фотографа. В конце концов, я шёл к Воротам именно ради их фотографий, а не просто пройти перевал и вернуться. Снимок за снимком, панорамы и таймлапсы, пробы и брекетинг... Батареи таяли на глазах. Вот уже последняя, самая ёмкая оригинальная японская батарея начала быстро убывать. Чёрт с ним, сниму столько, сколько смогу - не проходить же мимо такой красоты просто так!
Перевалив в сторону заповедника, я продолжал восхищаться открывающимися видами. Южный склон перевала покрыт сосново-пихтовым лесом, деревья красивы даже после смерти в виде коряг. Вдали хорошо видны Фишт с Оштеном.
В скалистых бортах ущелья реки Шиши видно много гротов, а может это пещеры. В Западном Ачешбоке тоже есть круглая дыра. Но насколько она глубокая, я не знаю, а проверять нет желания - я не особо люблю пещеры.
В начале подъёма на спину Восточного Ачешбока я решил передохнуть. Сидя лицом на юг, я увидел у подножия Солонцового хребта движущиеся точки посреди поляны. Мама мия, это же зубры!!!
Шесть зубров безмятежно паслись, скорее всего, не подозревая о моём присутствии. Я от них был очень далеко, километрах в полутора-двух. Но мне их было хорошо видно. Вот только снять нормально с такого расстояния было нечем. Но мне хватило и осознания того факта, что это самые настоящие дикие зубры. Они всегда были для меня символом реликтовости, вроде мамонтов. Мамонтов вряд ли где можно встретить, а вот зубров можно. А ведь они жили когда-то вместе. Я смотрел и представлял себе, что где-то рядом за зубрами следят древние охотники с копьями. Те самые, которые оставили изображения этих замечательных животных в наскальных рисунках. Всё-таки хорошая идея - заповедники. Кроме зубров, ещё на подходе к перевалу я видел оленя. Я бы его и не заметил, но он сам себя выдал. Проходя мимо скальной стены у подножия перевала, я услышал не то гавкание, не то рявкание. Оглянулся и увидел метрах в тридцати оленя, правда комолого. Олень постоял недолго, глядя на меня, и поскакал вверх по склону, продолжая рявкать-гавкать. Я позавидовал его прыти: вверх по склону олень наяривал прыжками метров по пять! А я тут хромаю в час по чайной ложке...
Потом, поднимаясь на Восточный Ачешбок, я встретил пару серн и тура, который почему-то был совсем один. Серны от меня сразу ускакали, тоже проявляя завидную прыть. А тур стоял и глазел на меня со скалы, пока я, затаив дыхание, пялился на него.
Недоделанный фотохудожник всё время шипел в ухо, что надо попробовать снять козлика, ведь совсем рядом стоит. Но Разумный циник холодно подметил, что лучше подольше разглядеть зверя, чем сразу спугнуть его, пытаясь достать камеру из кобуры. Так и вышло: только я поднёс руку к кофру, тур изчез за скалой.
Я не особо горевал - с моей оптикой фотоохота невозможна. Потому я продолжал спокойно снимать пейзажи, которых тут в избытке даже на подъёме.
Благодаря хорошей повязке и мягкому заднику кроссовок я поднимался довольно легко. Только в одном месте было страшновато в скользких кроссовках, особенно потом, на спуске. Метров сто приходится идти по узкому, всего в два метра, промежутку между очень крутым голым склоном и обрывом. Выручают треккинговые палки. Правда, на моих уже подтёрлись наконечники и такой уверенности, как раньше, они уже не придают. Надо будет наточить их.
Вид на парк с вершины Восточного Ачешбока меня несколько разочаровал. Немного получше картина была на краю горы, там неплохо виден Западный Ачешбок. А в-целом с Асбестной всё гораздо красивее.
На юге тоже не осбенно впечатляющий вид, горы отсюда кажутся ниже. Да и солнце светило уже в лицо, поэтому смотреть было тяжело. Я к тому времени и так сгорел, а после подъёма на Ачешбок вообще покрылся волдырями. С лица потом семь шкур сошло :)
Несмотря на некоторое разочарование я снял несколько кадров, панораму и таймлапс - вдруг потом погоды не будет или батарея сядет. Раз уж залез сюда, то надо постараться оставить на память немного фотографий.
На обратном пути я снова видел зубров. Теперь я насчитал около двадцати. Мои альтер-эго-спутники долго спорили, стоит ли подобраться поближе. Идти было недалеко, времени то же хватало. Но я не захотел беспокоить зверей понапрасну, ведь хорошего кадра всё равно не сделать. И потом, животных в заповеднике много потому лишь, что там мало людей. Если каждый придурок будет бегать глазеть на зубров они просто уйдут, возможно туда, где их перестреляют браконьеры.
Циник-разум похвалил меня за такое решение, а фотограф-романтик обиделся. Чтобы чем-нибудь отвлечь его и утешить, я несколько раз сворачивал с тропы для фотосъёмки красивых коряг и деревьев. На фоне скалистых стен Ачешбоков они смотрелись очень красиво, а сосны в свете высокого солнца были кудрявые и пушистые настолько, что хотелось их погладить.
Когда я вернулся к палатке, то сильно удивился. Снега на перевале почти не осталось. Котелок, в котором была колбаса, я закапывал в снег, чтобы она не испортилась. Сейчас он сиротливо стоял посреди совершенно сухой поляны! И только на краю, где растут деревца, остался пятачок грязноватого снега. Пришлось топать за водой к роднику. Нашёл там место, удобное для забора воды - кто-то раньше выкопал ямку и огородил камнями. Ручей замыл весь этот "микроколодец", но я подновил ямку, вычерпал весь песок и снова сделал каменные бортики. Теперь воду снова стало удобно набирать. В роднике она вкуснее, чем из старого снега.
После ужина я пытался найти место, где есть телефонная связь. У меня билайн, а у этого оператора не самая лучшая зона охвата в крае. До этого мне удавалось позвонить с вершины горы Корыто, с поляны Шестакова - только ночью, и с вершины горы Асбестной. На перевале Кондитерском и Ачешбоках связи нет. Я прошёл до конца отрога Асбестной на запад, там тоже связи не оказалось.
Всю ночь я слышал шум камнепадов. То совсем рядом сыпало с Асбестной, то со стороны Чёртовых Ворот доносились звуки падающих камней. Один раз с Ачешбоков загрохотало так, как буд-то обрушилась целая скала. Было очень холодно и я совсем не выспался, часто выходил на улицу и смотрел на звёзды. Ясное дело, что я просто не хотел отсюда уходить.
Утром я снова стоял на вершине Асбестной и снимал рассвет в таймлапс. Батарея ещё держалась, хоть и оставалось ей совсем немного. Но мне очень понравились виды с этой горы и я решил снимать оттуда, даже если придётся весь обратный путь обойтись без съёмок.
Розовеющий рассвет показал парк с высоты в совершенно ином свете. Тхачи, Афонка и Ачешбоки завораживали. Несмотря на дымку, дальние горы тоже выглядели замечательно, особенно Джемарук и Тыбга. Но времени у меня было немного, Циник-разумник всё время подгонял - сегодня предстоит трудный день, нужно пройти немало, несмотря на мозоли. Романтик-фотограф пытался его игнорировать, но батарея всё больше разряжалась, а надо было сэкономить немного для Колокольни.
Идти назад по тропе к Малому Тхачу оказалось ещё удобнее - практически весь снег растаял. По пути сюда мне приходилось несколько раз обходить снежники или идти прямо по снегу, а теперь я почти бежал по нормальной тропе. Поскольку было ещё рано, тропа была подмёрзшей и совсем не грязная. Поэтому очень скоро я стоял под скалами Малого Тхача, размышляя, как идти дальше: верхней или нижней тропой. Верхняя короче и на ней меньше перепады высот, а нижняя более безопасна и там есть небольшой водопад и скальный палец. Фотограф-романтик настаивал на нижней тропе, а Зануда-циник выступал за верхнюю. Мне хотелось посмотреть на водопад у нижней тропы, но мозоли на правой пятке давали о себе знать - в этот день я решил идти в ботинках. В итоге решил согласиться с разумом и пошёл по верху.
Знающие люди писали мне на форуме, что тропа маркирована. Я хорошо видел обе тропы в начале, но не заметил нигде маркировок. Но, поскольку тропа хорошо читалась, спокойно пошёл по ней. Уверенность моя поддерживалась теми же следами, что я видел ранее по пути к перевалу Кондитерскому.
Тут сохранилось больше снега, чем везде, но всё же его было совсем мало - мне даже не понадобились фонарики на ботинки, шёл так, тем более что снежники были совсем маленькими. По большей части тропа была без снега. Так что я спокойно шёл себе, размышляя, до какого места стоит сегодня дойти. У меня было в запасе время, целый день и даже на крайний случай два, но почти разряженная батарея в камере делала этот запас бесполезным. Увидеть что-то красивое или интересное без возможности сфотографировать для меня невыносимо. Поэтому решаю идти под Большим Тхачом вдоль Большого Сахрая до балагана Ветренного или скалы Колокольни, по обстоятельствам.
Мои мысли прервал шум падающих камней. В пяти метрах впереди меня, подпрыгивая и пуская фонтаны земли, пронёсся булыжник размером с половинку кирпича. Следом летели мелкие камешки с грецкий орех. Я остановился и посмотрел вверх. Над тропой проходит скальная полочка, около десяти метров высотой. Над линией падения камней, со скальной полки, на меня смотрело любопытное белое рогатое лицо. Серна.
Сначала я обрадовался такому близкому контакту с животным, но тут же услышал шум позади себя - совсем рядом тоже покатились камни разной величины, а сверху, потрещав ветками, высунулась ещё одна любопытная физиономия. Окружают! - весело подумал я, разглядывая зверей. Потом понял, что ситуация может стать опасной: если они начнут туда-сюда шляться по полке, то засыпят меня чёртовыми камнями к чёртовой матери, вот будут тогда мне Чёртовы Ворота в кошмарах сниться...
Вдоль тропы растут берёзки, но, как назло, я оказался на совершенно свободном от деревьев промежутке. Впереди меня, метрах в пяти, росла небольшая берёзка, позади тоже были деревья, но ещё дальше. Пока я решал, что предпринять, прямо над моей головой послышались шорохи. Спина похолодела. С опаской, медленно, чтобы не напугать этих чёртовых козлов, я поднял голову и похолодел уже весь целиком. Сразу две белые личины смотрели на меня. Они стояли рядом друг с другом прямо надо мной. Ещё через мгновение, треща ветками и пуская мелкие камешки, между этих сиамских близнецов протиснулась ещё одна козлиная морда. Теперь я считал их козлами, а не сернами, как тогда, в ущелье Куны.
Я стоял, боясь пошевелиться, чтобы не напугать животных. В конце концов, когда-то им надоест на меня таращиться и они уйдут. Но вдруг, у тех троих, что стояли прямо надо мной, началась какая-то возня. Они затрещали ветками, засуетились и на меня обрушился настоящий, реально опасный камнепад. Я пожалел, что был без каски. Всё произошло настолько быстро и внезапно, что бежать к деревьям было некогда. Я даже не успел расстегнуть пояс на рюкзаке, чтобы укрыться им как следует. Уткнулся лбом в землю, закрывая спину рюкзаком, а голову закрыл руками.
Фрр-фрр...фрр-фррь-фрь-фырр...ФЫРРР! - В зависимости от размера, камни издают звуки разной тональности. Впечатление такое, что мимо меня летят пули. Иногда "фрр" был совсем рядом. В этот момент Зануда-циник в свойственной ему манере ехидничал: "Ну чо, допрыгался? Вот тут тебе и хана, болван!" При этом он даже не вспоминал, кто выбрал верхнюю тропу. Подлец... А недоделанный фотохудожник в это время жалел, что пропадает ценный кадр: стоит на склоне горы чувак, нагнулся раком и лобешником в землю уткнулся, а вокруг камни свистят. Красотишша!
Камни летели не только надо мной - те две серны, что первыми пришли поглазеть на меня, очевидно, поддавшись всеобщей панике, тоже ломонули и пустили камни. Наконец, через несколько секунд плотность "огня" уменьшилась и я осторожно приподнялся...
ФЫРРР-БУМ!!! Услышал я рядом с правым ухом и в этот момент кто-то сильно рванул меня за рюкзак назад. Я не удержался и заскользил вниз по склону. Хорошо, что недалеко внизу росли берёзы - так бы я, наверное, не смог затормозить. Ухватившись за берёзу, прячусь под ней и слышу ещё несколько камней совсем рядом. "Вот КААЗЛЫЫ! КАЗЛЮКИ!" - думаю я. Сегодня не мой день.
Наконец, всё стихло. Серн нигде не было видно, похоже, они убежали. Не знаю, чего они испугались, я сделал всё, чтобы этого не произошло. Хорошо, что всё обошлось. Даже рюкзак не пострадал - камень попал в торец коврика, свёрнутого цилиндром и притороченного справа под стропами. Лети камень на сантиметров десять левее - прошёл бы через меня насквозь и выпал из заднего прохода. Во смеху было бы... Проверяю камеру - именно на ней и прокатился несколько метров. Всё целое, работает. Кофр грязный, но цел. Ерунда, короче говоря. Отделался лёгким испугом.
Само собой, идти дальше по верхней тропе мне уже не хотелось. Сам не знаю почему, просто вот не хотелось и всё :) Поэтому я прошёл траверсом ниже среди берёз, обогнул скальный отрог Малого Тхача и вышел на перевальчик между ним и безымянным пупырём, где продолжил путь по нижней тропе. Там я увидел тот самый скальный палец и небольшой водопад у тропы. Ниже, под пальцем, тоже нехило шумело, видимо там водопад покруче, но мне уже было лениво, да и времени я потерял порядком, пробираясь траверсом среди берёзок к нижней тропе.
Во время съёмки ручья у тропы мне послышалась музыка. Сначала я недоумевал, кто в ущелье Тхача может слушать Чайковского? Потом сообразил, что это мой телефон звонит. Никак не ожидал этого - наверху, на перевальчике у скального отрога Малого Тхача, связи не было. Тут, в извивающемся среди скал ущелье, её ну никак не могло быть по моим понятиям.
- Алло?.. - Растерянно отвечаю на звонок.
- Здравствуйте, доктор! У нас тут мальчик с травмой, нужна Ваша помощь... - Звонили с работы. Чёрт побери, никуда от них не спрячешься.
- Э-э... Меня нет в городе, я не успею сегодня... Я же предупредил, что в отпуске и меня не будет. - Всё ещё не веря в наличие связи, растерянно отвечаю я.
Поговорили ещё пол-минуты, выяснили, кого можно вызвать. Потом я позвонил домой, там всё в порядке. Ну и хорошо. Вот ведь странно, что в ущелье есть сигнал. Этакие парадоксы УКВ...
Вскоре я вышел на Тхачский перевал - седловину между Большим и Малым Тхачами. Посреди поляны дымился костёр, рядом с которым на камне стоял баллончик от репеллента. Когда я подошёл, баллончик ветром сдуло прямо в костёр. Матерясь на нерадивых туристов, вытащил баллон из углей и залил их водой. Вот ведь болваны! Вокруг сухота стоит, ветер сильный. Рванул бы баллон и разбросал головёшки. По сухой траве на таком ветру нехилый пал пошёл бы, весь парк можно спалить. О чём люди только думали?
Вскоре я повстречал первых людей. Группа туристов из Краснодара устроила обед перед подъёмом на Большой Тхач. Я поразился количеству консервов в их рационе - когда народу много, можно притащить достаточно еды. Вот откуда вокруг столько консервных банок. Потом я встречал группы на каждом шагу. И кучи мусора на всех стоянках. По дороге до балагана Ветренного было столько народу, что я решил в нём не останавливаться и идти дальше, до скалы Колокольня. И не пожалел - к балагану шла "армия" в пятьдесят человек! Где они там в туалет ходить будут? - подумал я и мысленно пожалел парк. Позже я встречал ещё и ещё туристов, почти все хотели дойти до балагана. Да, выходные дни - не лучшее время для прогулок по этому маршруту. Лучше ходить по Куне, там за четыре дня я не встретил ни одной живой души.
Тропа по Большому Сахраю почти не уступает по зрелищности тропе по Куне. Разве что Большой Тхач целиком не виден, но можно близко видеть его скальную стену сквозь кроны великолепных сосен, растущих на склоне. В юго-западном направлении, обрамлённые лесами, сверкают снегом дальние горы. Виды потрясающие. Несмотря на практически полностью разряженную батарею, стараюсь поснимать, насколько возможно. Иногда камера пишет мне "батарея разряжена" и отключается. Но я меняю батареи и умудряюсь "высосать" из каждой по нескольку кадров, пока камера не отключится. Перед спуском к Колокольне, где тропа уходит вниз и гор больше видно не будет, я даже снял панораму хребта, по которому поднимался несколько дней назад. Отчётливо видно гору Корыто, обгоревшую вершину, поляну Шестакова. Поглазев ещё немного на Лаго-Наки вдали, я спустился в лес, продолжая пропускать всё прибывавших снизу туристов. Всего я встретил в тот день около 90 человек.
Тропа под стеной Большого Тхача отличная, везде хорошо читается и имеет маркировку. Судя по набитости и обилию встреченных мной туристов, это самый популярный маршрут в парке. Неудивительно, учитывая зрелищность пути. Но подъём местами довольно крут, и вообще тропа всё время идёт вверх, от самого Сахрая практически нет пологих участков. Так что, планируя подъём по этому маршруту, следует хорошо рассчитать свои силы.
Вскоре я увидел в просветах между ветками деревьев скальные башни Колокольни. Красивый останец. На острых зубьях кое-где растут деревья, придавая скале нужный антураж. Жаль, что я растратил все батареи, можно было бы обойти Колокольню с разных сторон и поснимать подробнее. Но я не сильно расстраивался - будет зачем вернуться сюда. Да и Зануда-циник начал подавать голос: народ всё прибывал, стоянок под Колокольней не так уж много. Не хотелось толкаться в толпе, решаем идти ниже, до реки. Фотограф-романтик молчал - он своё уже получил, фотографий почти 18 гигов снято, три аккумулятора "в ноль" разрядили!. К тому же он всё ещё дулся на нас из-за зубров. Ничего, вот разживёмся телевиком, поснимаем зверей тогда. Может быть, даже удастся раздобыть пропуск в заповедник, мало ли. Поживём - увидим. За четыре дня и так "урожай" будь здоров.
Тропа местами идёт по руслу реки, есть маркировки. В месте, где нужно уходить вверх, к скале Колокольне - я оттуда вышел - лежит большой камень в реке и маркировка нарисована на нём. Так что пройти мимо не так просто было бы.
Кстати говоря, Большой Сахрай мне понравился. Большой уклон и кривое русло создают множество живописных водопадиков и порогов. Берега высокие, дорога тут осыпалась и лесовозы не ездят, поэтому в лесу можно увидеть просто гигантские деревья. Стоит такой столбищще метрового диаметра, высотой метров тридцать, и ветки только наверху. Бук, как мне показалось, хотя я не ручаюсь. Думаю, имеет смысл пройтись как-нибудь выше по течению, возможно, там и водопады есть.
По пути до Тайваня - места слияния Большого и Малого Сахраев, нормальных стоянок я не увидел. Да и на Тайване стоять неудобно. Беседка на месте, столики тоже стоят. К тому же ещё плакат появился со схемой парка. Но нет места под палатку - всё вокруг заросло крапивой. Поэтому, несмотря на хлюпание крови в правом ботинке, я двинулся дальше, надеясь переночевать где-нибудь ниже по течению.
Навстречу мне продолжали попадаться люди небольшими группами, все шли к Тхачам. Представляя толпы народу в парке, я захотел поскорее уехать домой. Нужно будет иметь ввиду популярность маршрутов и не ходить сюда в выходные дни. Всё-таки нормалного отдыха не получится при таком скоплении людей.
Так и не найдя подходящего места для стоянки, я пошёл в Новопрохладное. В лесу уже было темно, но я знал эту дорогу и спокойно продолжал идти с фонарём. Встретил одинокого деда с лошадью, которая наотрез отказывалась ходить под седлом после встречи с медведем, поэтому дед её водил под уздцы, навьюченную его барахлом. Дед, как ни странно, тоже хотел пройти к Большому Тхачу. При том совсем не знал дороги и даже не имел карты. Я посоветовал ему идти по Малому Сахраю до тропы на Фирсову поляну, больше нигде его лошадка, как я думаю, не поднимется.
Уже в посёлке я встретил целую плеяду налобных фонарей. Большая группа, больше двадцати молодых ребят, расспрашивали меня о предстоящем пути. Подсказал им стоянку за первым мостиком и, радуясь своему решению не оставаться в парке, поспешил к дому Валентины.
В Новопрохладном сегодня был аншлаг. Валентина рассказывала, что весь день только и делала, что пристраивала транспорт прибывающих туристов. Весь её двор был заставлен машинами, почти все дворы рядом тоже, вдоль дороги стояли автобусы. Да уж, сегодня Тхачи вытопчут до камней!
Несмотря на уговоры, задерживаться у Валентины я не стал - хотел по ночной прохладе проехать без пробок Краснодар, да и по семье соскучился. Войду тихо-тихо ночью, стараясь не разбудить, а они всё равно подскочат и выбегут обниматься - "папа приехал!" А я, вспоминая сегодняшний камнепад, проглочу ком в горле и смахну навернувшиеся на глаза слёзы. И не услышу до следующего соло ни Зануды-циника, ни Фотографа-романтика. Ну и ладненько, до встречи!