Телецкое соло

Тишина и темнота, окружающие меня прохладной ночью,
нарушаются только потрескиванием углей и языками пламени костра,
спокойного и неспешного, как и я.
В обрывках неба изредка проглядывают звёзды,
где-то над головой слышен тихий разговор
прозрачных струй с камнями в русле горной речушки,
занятой, казалось бы, только собой.
Иногда совсем рядом свистнет бурундук,
прямо перед лицом пронесётся бесшумно летучая мышь,
а ночные мотыльки с отчаянием японских воинов снова и снова
бросаются в жаркое пламя, пока не обожгутся насмерть…
Постепенно холодает, со склонов начинает сползать сонный туман,
а вершины гор на западе слегка розовеют на фоне ночной мглы.
Скоро утро, значит, нужно идти спать – завтра снова будет день,
потом вечер, ночь – всё это будет продолжаться бесконечно,
только вот я вечно жить не могу,
я даже не могу наслаждаться таким умиротворением дольше,
чем позволяет время отпуска.
Но впереди ещё много дней, которые могут быть тяжёлыми или не очень,
но я знаю – все они будут интересны, ибо я в ПОХОДЕ.
Ничто и никто не сможет угрожать моему счастью,
ведь я совсем один, мне не нужно никого догонять и никого ждать,
подбадривать, успокаивать, сомневаться и переживать: не плохо ли остальным здесь,
не слишком ли далеко я зашёл, не пора ли возвращаться и т.д.
И уж на этот раз я пройду столько, сколько нужно
для того, чтобы увидеть всё, что я планировал.
Пусть непогода, усталость или что-то другое случится,
я не собираюсь отступать – некого слушать, не за кого беспокоиться.
Только поход и я.
Если кто – нибудь меня спросит, я скажу: это и есть счастье.

Обновлённый и отремонтированный по новой моде Омский вокзал был полупустым. То ли время не то, то ли поездов сейчас нет – не знаю, но отсутствие привычного столпотворения приятно удивило. В то же время несколько расстраивало отсутствие «собратьев по счастью» - активных туристов, у которых я рассчитывал узнать, можно ли бесплатно пропихнуть в вагон гигантский рюкзак (два года без похода и ты уже «не в теме»). Конечно, я надеялся, что всё по-прежнему, но были сомнения, подогреваемые большим плакатом на стене зала ожидания и тёткой с навороченными весами под ним. Плакат содержал отрывок из правил провоза ручной клади, а тётка то и дело косилась на меня и мой «Ригель», набитый сверх меры да ещё с притороченным под боковыми стропами складным веслом. За те полтора часа, что я сидел на вокзале, к тётке никто не подходил и ничего не взвешивал, и я понимал, что к концу рабочей смены ей хочется хоть немного оправдать своё присутствие у весов. Однако в глазах блюстительницы правил провоза багажа явно читались мучительные сомнения: не может такой дохляк тащить больше положенных 36 кг.

Очевидно, такая завидная способность размышлять логически и уберегла меня от неприятных объяснений и неминуемых затрат на провоз «лишних» 20 килограммов. Хотя, кто знает – может, ей просто нравятся худенькие туристы, потому она и пялилась на меня? Неважно, главное – за рюкзак платить не пришлось (который, кстати, я взвесил заранее на рынке напротив вокзала, причём бесплатно – продавец арбузов с кавказским акцентом был рад удружить «дарагому турысту», так как раньше сам ходил в походы).
Когда объявили мой поезд, я под прицелом десятков любопытных глаз облачился в свой любимый «чемодан» и попёрся на посадку. Видел краем глаза, как многие стали оживлённо спорить – видимо, делали ставки: обсерусь я или нет. Интересно было узнать расклад, может я бы тоже поставил, но надо идти, а то и вправду того – кто то проиграет…

Добродушного вида проводник, известный многим как Сан Саныч, усталыми глазами долго обшаривал мой рюкзак, пока, наконец, не разглядел на его фоне моё лицо для сличения с фоткой в паспорте. Когда я фотографировался для паспорта, рюкзака на мне, естественно, не было. Поэтому сличение затянулось.
В очередной раз, проходя по вагону, я думал о людях, которые делают такие тесные коридорчики. Ну неужели нельзя сделать вагон хоть на сантиметров 30 пошире? Понятно, никто не думал о придурке с рюкзаком, да и ладно, сам пролезу. Но при необходимости быстро покинуть вагон (пожар или ещё чего) люди друг друга просто задавят в тамбуре.
Нахожу своё место - как обычно, боковое наверху. Дешевле только пешком. Но мне всё равно, тем более ехать недалеко, только до Барнаула – 13 часов или около того. Весь вечер говорили с проводником о том – о сём, он общительный мужик лет пятидесяти. Видно, что работает давно и многое повидал, но если бы не пиво, которое он мне продавал, разговаривать было бы скучно. Народ в вагоне разный, но Сан Саныч с любым мог найти общий язык – редкий дар! Только со своей напарницей никак не ладил – всю дорогу ругались.

Ночью проезжали Карасук – пограничная зона. Девушка в форме отсутствующим взглядом изучала документы пассажиров под неусыпным контролем прапорщика, который запретил мне снимать на видео этот секретный процесс. Я сразу решил, что материал должен во что бы то ни стало занять достойное место в фильме, даже отснял ночной вокзал на перебивки. Хотя ничего особенного не происходило: проверят паспорт, билет и всё.
- Почему нельзя снимать? – спрашиваю.
- Не положено! – стандартный ответ погон и лампас.
Да ещё на перрон не выпускают, а в вагоне духотища. Сан Саныч, добрая душа, разрешил покурить в тамбуре при открытых дверях, только окурки велел кидать в печку: « а то они тут цепные все». Под присмотром автоматчиков курим с мужиками на подножке. Кому-то в голову приходит идея проверить, будут стрелять или нет, если спрыгнуть. Долго спорили, кому прыгать, хотели даже бросить жребий. Слава Богу, объявили отправление нашего поезда, а то один вахтовик-нефтяник уже готов был выпасть на перрон без всякого жребия. Мы его занесли в вагон, стали укладывать. Вдруг у мужика открылось второе дыхание: вскочив, не сказал ни слова и чесанул по вагону. Никто не сомневался – побежал в сортир. Но тот через пять минут вернулся с коробкой, наполненной банками «Балтики». В конце вагона, счастливо улыбаясь, пересчитывал сотки Сан Саныч.

Всё пиво было выпито за здоровье нефтяника, мирно спящего на верхней полке. Бедняга из той коробки не выпил и глотка – сразу рухнул и захрапел. Когда коробка опустела, мы стали рассасываться по местам: других нефтяников среди нас не было, а пиво у Сан Саныча стоило как в лучших ресторанах Европы. Да и выходить скоро.

В Барнаул я приехал утром, около семи. На перроне, привокзальной площади и автовокзале (который в 100 метрах от железнодорожного) расставлены заслоны из таксистов, предлагающих заброску в любые районы Алтая. Впрочем, здесь они не столь навязчивы, как в Бийске, где вас могут насильно усадить в машину и отвезти «куда заплатите». Водители монотонно перечисляют направления следования, прерываясь только во время объявлений по громкой связи, в которых диктор от имени министерства путей сообщения настоятельно рекомендовал не пользоваться услугами частных извозчиков. Когда повесть о возможных неприятностях, связанных с не лицензированной деятельностью таксистов заканчивалась, водители снова затягивали своё: «Чемал – Белокуриха – Горный – Бийск - Акташ…»
Несмотря на зазывания таксистов, к ним никто не подходил, в кассу автовокзала очереди то же не было, хотя народу в зале хватало. Видимо, существуют какие-то компромиссные варианты проезда, но я о них не знал и купил билет на автобус до Артыбаша.

До отправления 2 часа, решаю посмотреть Барнаул. Отойдя подальше от вокзала, беру такси и за 200 рублей осматриваю весь город, причём с комментариями: что где. Город мне понравился: небольшой, чистый, имеет «своё лицо». Немного поснимал видео и сделал несколько снимков. Водитель помогал выбирать места для съёмки – спасибо ему. Назад ехали «с ветерком»: подсадили мужика, который опаздывал на работу. И мне пора было на автобус.

Старенький «Мерседес» был всё же удобнее наших «новых» ПАЗов и даже «Икарусов», к тому же я узнал водителя автобуса, с ним же возвращался из похода в 2005 году. Мир тесен!
Всю дорогу стояла солнечная погода, было жарко. Я с нетерпением ждал появления гор в пределах видимости, степные пейзажи и разруха сельских поселений надоели дома. После Бийска начались сопки, стало интереснее, но хотелось спать и я всё время клевал носом. Но когда ехали вдоль Бии, сон как рукой сняло: наконец-то горная река! Неспешная, красивая и весёлая. Вспомнил, как мы с женой кильнулись по моей глупости в первом же пороге – вот смех! Хотя Оксана тогда не смеялась.

В Артыбаш автобус приехал поздно, около 17 часов – долго стоял в Горно-Алтайске. Посёлок за два года изменился, как и стоящий на другом берегу Иогач: очень много новых построек – туристический бизнес процветает. Но туристов на озере меньше, чем в 2005 году, как мне показалось. И, конечно, всё подорожало.

Обойдя первые бийские пороги, надуваю свою «ласточку» и тороплюсь удалиться от скопления домиков, палаток и машин. Погода хорошая, озеро спокойно и лодка идёт легко. Постепенно вдали стихают звуки развлекательной индустрии и я погружаюсь в состояние умиротворения, которое всегда сопровождает меня на природе. Но впереди неприятный сюрприз: новая частная турбаза на левом берегу недалеко от Иогача. А я именно на этом месте рассчитывал переночевать – следующее подходящее место для стоянки в пяти километрах. На берегу оборудован добротный причал, плакат с предупреждением о частной территории, два вертолёта и пара огромных псов без привязи. Ладно, придётся погрести ещё часок – за тем и шёл. Нет худа без добра – остановился я как раз в том же месте, где мы с Оксаной стояли последнюю ночь на озере в 2005 году, а всегда приятно вспомнить хорошее.

Первое утро на Телецком озере началось с Правильной Алтайской Погоды: серое с лиловыми кусками небо, довольно свежий ветерок и липкий туман в кустах. На пологой галечной отмели, где я стоял, небольшой прибой мешал умываться: приходилось всё время отпрыгивать от набегающей волны, пытаясь при этом не уделаться зубной пастой. Я неторопливо завтракаю растворимой кашей, под душистый чай из чистейшей мягкой воды блаженно покуриваю – всё-таки первый день отдыха, к тому же ветер восточный, а мне сегодня идти на восток и хочется переждать, пока станет потише. Вещей у меня немного, долго укладывать их не придётся: лодка двухместная, а я один. Когда ходили вдвоём с женой, укладка была довольно творческим процессом и занимала приличное время (в первый раз возился больше двух часов!). Давно пора оптимизировать снарягу, но денег вечно не хватает, а чем легче и компактнее снаряжение, тем оно дороже. Вот и таскаю пол-центнера, хотя беру только самое необходимое, даже аптечка минимизирована.

Ветер не стихает и около полудня я всё же отчаливаю. Гребу потихоньку, любуюсь видами – они здесь потрясающие. Всё пока знакомо: вот Каменный залив, гора Чепту, река Самыш. У Самыша большая отмель, моторки и катера идут вдоль правого берега озера, а я прямо по мелям – осадка у «Ласточки» всего сантиметров пять. Подо мной проплывает песчаное дно с колышущимися растениями, крупный галечник, стайки мальков сопровождают лодку как дельфины в море корабли. Где поглубже иногда видны рыбы покрупнее, но мимолётно, какие - не понять. Иногда выглядывает солнце, в эти моменты дно переливается бликами и картина просто сказочная, хочется нырнуть и увидеть всё из-под воды. Но нырять пришлось бы в неопрене – вода холодная.

Когда прошёл мыс Ажи, ветер усилился, волна поднялась, появились «барашки». Я продолжал грести, зная, что шторм бывает только при северном ветре. Тем не менее, волна была довольно большая – в три борта, но пологая, поэтому грести было хоть и трудно, но не опасно. На Нянскоче отдохнул немного, перекурил и поснимал фото-видео. У Колдора как обычно, много палаток: там кордон, длинный пляж и неплохая рыбалка. Проходя бухту «Идып», немного задержался: тут мы с женой простояли 4 дня, пережидая непогоду, исчерпали время и так не дошли до юга, да ещё в шторм попали, когда решили водопады на другом берегу посмотреть, еле выгребли. Вспомнил наших соседей – семейную пару из Северска, хорошие ребята. Ещё тогда я сделал идола на берегу – сейчас его нет, видимо, сожгли туристы.

Пока предавался воспоминаниям, ветер стих, озеро успокоилось. Обходя мыс Куван, немного поснимал с воды – всё же это неудобно, особенно в одиночку: лодку крутит и качает, картинка вечно «гуляет».

1/3

Но не снимать не мог – мыс красивый, скалистый, с полочкой, на которую можно подняться по деревянной лесенке, там навес и кострище с железным таганком. Думал там заночевать, но было ещё рано, хотелось пройти побольше в этот день.

За Куваном ветер совсем стих, но приближался вечер, нужно было чалиться и ставить лагерь. Догрёб до мыса Чедор, а там – палатки. Вот зараза, там же места мало – пляжик с гулькин нос. Но в этом году вода совсем низкая, поэтому места оказалось достаточно. К тому же палатки принадлежали группе туристов - катамаранщиков из Казани, интересно было пообщаться. Они стоят тут уже два дня, хотели идти на Чулышман, но в группе только трое опытных водников, остальные не хотели лезть на пороги. Один из катамаранов оснащён парусом, правда, примитивным – около 1,5 кв.м.

Славно пообщались с ребятами, они меня всё время пытались накормить, а я их угощал спиртом. Не халявщик же я! Выставил половину своего запаса, но они малопьющие, так что много осталось.

На мысу в озеро впадает речушка, вдоль которой идёт тропа. Если пройти по тропе метров 50, можно увидеть небольшой, но красивый водопад. Смешно: в 2005 году мы с Оксаной останавливались тут, как раз перед штормом, но про водопад не знали и не видели его.

Если бы не частники на моторках, привозившие туристов из Артыбаша на этот водопад, я бы о нём и не узнал (на карте его нет). И вновь я убедился, что мир тесен: один из частников был мне знаком – ещё в 2004 году мы с женой стояли на Бие, рядом стояли немцы, этот извозчик пытался уговорить их на экскурсию по озеру. Немцы по-русски не говорили, таксист не знал немецкий. Зато я знаю английский, и немцы тоже – я и переводил таксисту, что немцы не хотят на экскурсию. Так и познакомились. Он бывший инструктор по водному туризму, а сейчас возит всяких нуворишей за деньги и очень тоскует по былым временам. Пока его клиенты блевали по кустам после купания (с утра ездят по озеру, выпили уже коробку водки и не собираются заканчивать), бывший инструктор с удовольствием рассказывал мне о берегах и возможных стоянках далее по курсу. Посоветовал раньше полудня не выходить на воду, т.к. озеро уже «вошло в режим», с утра будет сильная верховка (южный ветер).
Действительно, с утра здорово пёрло с юга, у казанцев улетело полотенце и пара герм. Волна хлестала на берег так, что моя палатка была мокрая, хоть и стояла в 5-6 метрах от воды. Но к полудню ветер не стих, катамаранщики, пользуясь этим, пошли обратно в Артыбаш. Мы тепло попрощались, обменявшись имейлами.

Я ждал до часа дня, потом отчалил. Думал подождать ещё, но небо было ясным - это редкость, а я очень боялся непогоды: во что бы то ни стало нужно пройти озеро за четыре, максимум пять дней, иначе может не

хватить времени на остальную часть маршрута. Волна шла высокая, не ниже 5 бортов, но по-прежнему пологая. Против ветра на надувной лодке идти тяжелее, чем против течения. Кроме встречного сопротивления, ветер разворачивает лодку, приходится всё время ставить её на курс – лишняя трата сил. За два часа прошёл всего семь километров, судя по карте. Решил причалить и перекусить. Пока отдыхал, ветер немного стих, но я уже прилично подустал за эти два часа. Всё равно, нужно двигаться дальше. По пути зашёл на мыс Ежон (так на карте обозначено, местные говорят «Иожон»). Там одноимённый кордон должен быть, но с воды не видно. Причалил к берегу, стало ясно: кордон на горе. Вверх ведёт довольно крутая деревянная лестница, подъём около 50 метров, там усадьба. Ещё снизу тянутся деревянные полозья, на которых стоит тачка с тросом. Как объяснил мне живущий на кордоне мужик, которого зовут Игорь, раньше тут держали лошадей, они крутили лебёдку и по полозьям на тачке поднимали разные грузы к усадьбе. Сейчас вся эта техника просто гниёт, а лошадей нет.

Игорь попросил лодку на полчаса – проверить сети, товарищ по кордону уехал на их моторке в Яйлю. Не хотел терять время, но отказывать не стал: Игорь встретил меня приветливо, много рассказал о дальнейшем пути и даже проводил до берега. В сеть попали одни чебаки, да ещё и протухли - сеть простояла два дня (лодки-то нет). Меня это немного расстроило, я вообще не люблю сети, а если рыба пропала зря – совсем плохо. Дальше пошёл в подпорченном настроении: жаль рыб, да ещё Игорь, снимая сеть, упустил весло, пока ловил я потерял уйму времени. В итоге за этот день дошёл только до Малых Чилей, а планировал дойти до Больших. Хотя дальше идти было бы уже насилием – борьба с встречным ветром порядком меня вымотала.

Малые Чили впадают в озеро так же на небольшом мыске без названия. Это небольшая речка с довольно большим уклоном и множеством камней в русле. Вдоль берегов идут тропы наверх, можно подняться довольно высоко, берега заросшие кустарником и мелкой сосной, но пройти можно. Место живописное, есть что поснимать. Я остановился на левом берегу возле устья, на правом уже стояли какие-то рыбаки. Но их присутствие нисколько мне не мешало: хоть река всего метра 4 шириной, перейти её в месте впадения невозможно, а шум воды заглушает любые звуки с другого берега. Впрочем, рыбакам моё общество было нужно не более, чем мне их, и хорошо.

Утром опять был ветер с юга, но не такой сильный, как вчера. Чтобы убить время прошёлся вверх по реке, поснимал. Немного покатался на лодке, где возможно (последние

метров 100 реки можно пройти при малой осадке), собрал брюхом все камни. Рыбаки с интересом наблюдали мой слалом, пока чистили рыбу у берега. Потом пробовал рыбачить на мушку – не клевало ни разу, хотя мужики при мне поймали пару хариусов грамм по 150.

Около часа дня отчаливаю, ветер всё-таки не прекратился, но был слабым и почти не мешал. Я шёл вдоль левого берега, иногда снимая его на видео. Берег скалистый, поросший хвойной тайгой, местами с гор стекают ручьи и речки, впадая в озеро небольшими водопадами. Из-за низкой воды под прибрежными скалами кое-где обнажились гроты, некоторые довольно большие.

Где-то через час хода, уже недалеко от Больших Чилей, внезапно прекратился ветер. Разом стало тихо, волны пошли в разных направлениях. Понимаю, что всё это не к добру, но пока тихо, гребу дальше. Минут через десять стало дуть в спину, я поначалу обрадовался: не всё же время против ветра пилить! Но ветер нарастал с каждой минутой, поднималась волна. Решаю причалить и осмотрется. Зашёл в небольшой залив, так как там не было скал, берег образован огромной галькой. Не пляж, но причалить можно. Небо становилось всё темнее, вдалеке видны зарницы и стена дождя на севере. Уже не сомневаюсь, что будет шторм, неспроста в течение последнего часа из Артыбаша не прошла ни одна моторка.

Нужно решать, идти дальше или нет. В заливе стоять невозможно: навалены горы плавника, на огромных валунах нет места для палатки. Пошёл по берегу по направлению к Большим чилям. В полукилометре от залива удобный пляж, ещё через полкилометра – Большие Чили. Решаю идти до пляжа и ночевать там. По берегу с лодкой не пройти – местами нужно прыгать с камня на камень, иначе никак. Придётся плыть. Не удержавшись, собираю плавник – столько много хороших дров не часто увидишь в одном месте, тем более что дальше их совсем нет. Привязал дрова на переднюю деку и полез в воду. Прибой уже был приличный, пришлось зайти по пояс и запрыгивать в лодку. Пока залазил, нахлестало воды в кокпит (фартук у «ласточки» неплотный). Отчерпал кружкой, развернулся и пошёл на волну. Гребу, считаю волны: три пологих, две отвесных – пауза, опять три пологих, потом подряд три отвесных – пауза и всё снова. Отошёл метров 200, выждал паузу, разворачиваю лодку и иду под острым углом к волне. Отвесные волны норовят опрокинуть, но я пока справляюсь. Сильно сносит к берегу, здесь идут скалы – нужно опять отходить, а то размажет, как соплю. Снова выждал паузу, развернулся и попёр в море. Ветер усиливается, пологих волн не стало, отвесные пошли подряд и без пауз. Плохо, придётся разворачиваться на гребне, а одному двухместную лодку ворочать нелегко. Захожу на волну под углом, перед гребнем табаню правым, лодку начинает заваливать на правый борт – мощный дуговой гребок левым и скоростной спуск с волны. Прикольно! Похоже на сёрфинг, только сидя. И не очень тяжело, волна сама меня разворачивает, правда, жутковато: вода холодная, гидрокостюма у меня нет, в такой шторм при оверкиле легко можно упустить лодку и тогда я замёрзну. Иду к берегу по волне, сзади хлещет в спину – пару раз ткнулся лбом в весло,

чуть очки не разбил. Опять снесло близко к скалам, нужно отходить. Разворачиваюсь на гребне и снова в море. Идти всё сложнее, «ласточка» волну не пробивает, а всходит на неё. Волны отвесные, вода хлещет в кокпит и я уже не успеваю её вычерпывать – нужно всё время маневрировать. Высота волны метра полтора, может со страху так казалось, но береговую линию из-за гребней я не видел. Последний разворот дался с большим трудом: вода в лодке усложняет управление. Чувствую, как быстро слабеют руки, удерживать курс всё труднее, но до берега уже недалеко. Выплывая на гребень, уже вижу пляж, немного подправляю курс, чтобы попасть в промежуток между больших камней, лежащих по берегу. Руки уже дрожат, лодка полная воды и почти не рулится. Вот , наконец, берег – осталось перепрыгнуть три вала… Вдруг лодка резко идёт вниз и назад: волна собирает воду с берега, поднимает меня на гребень и швыряет на пляж. Лечу из лодки, при падении больно ударяюсь боком о камень. Бедная «ласточка» падает в воду вверх дном и плывёт в озеро. Бросаюсь за ней, волны сбивают с ног, накрывают с головой, мешая дышать – а очень хочется. Еле-еле выволакиваюсь на берег, опять сбивает с ног прибоем, но я держу лодку мёртвой хваткой за обвязку (не зря возился с ней – знал, что может пригодиться).

Уже вовсю хлещет ливень, на берегу вековые сосны гнутся пополам от ветра. Мокрый до нитки развожу костёр из набранного в заливе плавника – опять-таки не зря собирал. Дрова мокрые, но только снаружи, плавник насквозь не промокает. По-быстрому наколол щепы, сложил кучей и направил в неё пламя горелки. Кроме обычной, «кухонной», я всегда ношу с собой маленькую горелку, похожую на паяльную лампу – как раз на такие случаи. Просто трубка с краником и раструбом, весит грамм 30. Несмотря на ливень, щепа моментально разгорелась, набросал поленьев и прикрыл костёр распахнутой курткой. Минут через десять дождь стих, но ветер продолжал бушевать. Одежда ни черта не сохла и я начал замерзать. Сбегал в лес, притащил два толстенных бревна и положил в костёр. Плавник горит жарко, поэтому брёвна быстро разгорелись, к тому же они прикрывали угли от дождя. От костра пошёл жар и я начал вовсю парить: стала просыхать одежда. Хорошо, а то у меня только спортивный костюм, в котором хожу всё время и термобельё в герме – экономия веса.

Наконец, ветер немного приутих, дождь совсем прекратился – пора ставить палатку. Палатку мою в дождь ставить нельзя: неудачная конструкция, сначала устанавливается внутренняя палатка, а потом сверху тент. Вообще-то она и не рассчитана на сколько-нибудь экстремальные условия, предназначена для семейного отдыха на природе, но другой нет. Зато тамбур здоровенный, если долго непогода - выручает. Выбрал место за тремя берёзами и кустами – от ветра, но тент из рук всё равно вырывало, натянул, как попало. Только поставил палатку, опять ливень зарядил. Чтобы не вымокнуть, сижу в тамбуре, курю. Хочется есть, уже немного кружится голова и подрагивают пальцы. Плохо быть тощим, нет запаса. Зато ходить легко: быстро сбегал за гермой, достал провизию и прямо в тамбуре заварганил ужин. Вмазал сто капель, чтобы согреться и снять усталость. Переоделся в сухое, залез в спальник, сижу, греюсь. Уже темнеет, время – десятый час, дождь как из ведра, ветер по-прежнему довольно сильный. Ложусь спать, не умываясь – не хочу мокнуть. Сильно болит ушибленный бок, хотя синяков не видно. Из-за боли не могу заснуть, лежать невозможно. Принял анальгин, запив его спиртом – наплевать на всё, лишь бы уснуть…

Утром встал, не выспавшийся, будто не ложился. Боль немного стихла, внимательно осматриваю ушибленное место: не сломаны ли рёбра? Крепитации нет, ничего не шевелится, только боль. Ерунда, ушиб. На всякий случай перетягиваюсь ремнём, да и болит так меньше.
Проверяю кофр с аппаратурой, ничего не разбилось – хорошо, всё сухое, герма не подвела. Лодка тоже цела, немного её спустил, чтобы не улетела (ветер продолжал бушевать). Перетянул тент, поставил штормовые оттяжки – вовремя, к обеду снова началась буря. Так продолжалось весь день: часа два беснуется стихия, потом около часа затишье и опять буря. Во время затишья ходил рыбачить на Большие Чили - не клюёт.

Возле устья реки стоят двое художников, мужчина лет 60 и женщина примерно того же возраста. Приехали сюда на катере, два дня назад за ними должна была приплыть моторка, но её не было. Они просили все проходящие суда отвезти в Артыбаш, вывесили красный флаг на берегу, но либо не хватало мест, либо никто не останавливался, а некоторые просили слишком много денег. Ещё с ними рядом стоял мужик лет 50, как и я врач и зовут тоже Александром. Но что самое удивительное: у него сломано ребро! Просто близнец, ей-богу. Где и как получил травму, не говорил, а я не спрашивал. Он, как и художники, приехал на катере.

Ближе к ночи неподалёку от меня причалил самопальный тримаран с мачтой, но без паруса. На нём двое новосибирцев 40-45 лет, Виктор и Владимир, идут с мыса Кырсай в Артыбаш. Я удивлённо спросил, как они вдвоём ходят на таком тяжёлом судне. Рассказали, что вначале их было пятеро, гондолы они притащили через горы, в Балыкче сделали раму и по Чулышману вышли в озеро. Трое их «друзей», увидев волны, на проходящих моторках уехали в Артыбаш.

Они вдвоём пошли дальше. Когда поднялся ветер, пришлось обрубить парус, но это помогло мало и они заночевали на скале. Сегодня с утра гребут, еле дошли до Больших Чилей, хотят отсюда уехать на катере или моторке. Я им искренне посочувствовал: хуже не придумаешь, когда тебя бросают в затруднительном положении те, кому доверял. Мало того, что идти на тримаране вдвоём тяжело, его же потом как-то в Новосибирск везти придётся! Да-а… Поэтому я хожу один.

Всю ночь продолжался шторм. Два раза срывало тент с палатки, но ещё засветло и мне удавалось его поймать. Боялся, что сорвёт ночью – тьма кромешная, где там искать тент. А днём произошёл курьёз, чуть было не ставший катастрофой. Прямо надо мной завис ястреб, борясь с бешеным ветром. Вот это кадр! Бросаюсь в палатку, достаю «Никон» с телевиком и целю в ястреба. Вдруг перед объективом промелькнуло что-то большое. Чёрт, это же моя лодка летит! Девятнадцать килограммов резины, кувыркаясь в двух метрах от земли, стремительно летели к концу пляжа. Бегу следом и молюсь, чтобы «ласточку» не унесло далеко от берега. Кто-то, видимо, услышал мои молитвы, так как лодка приземлилась у самой воды. Ястреба так и не снял, и ладно, главное – лодку поймал. С ужасом думаю, что было бы, взлети лодка тогда, когда я ходил рыбачить. Привязал концы к кольям, вбитым до центра земли, да ещё камней под деки напихал. Теперь никуда не денется.

Опять плохо спал: лежать могу только на спине. Дождь хлестал, не переставая, но палатка не промокла – спасибо «Freetime». Утром ветер был уже не бешеный, а просто сильный. Когда ходил в лес за дровами, видел упавшую пихту, нарубил лапника и настелил вдоль палатки: ветрозащитной юбки у неё нет. Немного поразмышлял на тему: могут ли также упасть берёзы, под которыми я стою? Чёрт с ними, переставляться не хотелось, да и деревья везде растут, упасть любое может. Задавит – значит, не судьба.

Целый день маялся от безделья в палатке. Пожалел, что нет книг, хотя рюкзак и без них тяжёлый. Наделал мушек из простых ниток, но клёва всё равно не было. Самое страшное – кончились сигареты. Пару раз стрельнул у художника, но вечно побираться не позволяет совесть, приходилось терпеть. Когда становилось невмоготу, курил самокрутки из чая – не помогает.
Новосибирцы на тримаране, поговорив с художниками, отчаялись найти транспорт и решили возвращаться на Кырсай. Не дожидаясь погоды, отчалили. Я пожелал им удачи, но сам решил сегодня не выходить. С ними ушёл и мой старший двойник, Александр. Он пытался уговорить ребят идти дальше, в Артыбаш, но они не соглашались: видимо, были деморализованы «предательством» товарищей.

Около пяти вечера погода наладилась, и я пожалел, что остался, но было уже поздно. Идти на ночь глядя, вдоль скального берега 18 километров без возможности причалить глупо, тем более, что на Телецком озере погода непредсказуема. Хватит с меня одной травмы, нужно пройти весь маршрут. В конце концов, время ещё есть, ложное геройство ни к чему хорошему не приводит, тем более в сольном походе. Вот только курить хочется, сил нет, а на юге – турбазы с барами, там сигареты есть…

Ещё одна бессонная ночь тянулась целую вечность. Под утро всё-таки уснул, проспал до девяти часов. Приготовил завтрак поплотнее: решил идти без остановок. Собрал вещи, всё надёжно закрепил - после «киля» на Бии в 2005, когда пришлось ловить снарягу – это правило. Ветер, как назло, сменился и дул с юга, то есть навстречу. Зато при южном ветре не должно быть шторма – это кстати. Когда отчаливал, боялся, что будет больно грести, но оказалось нормально – лежать больнее.
Сразу отхожу подальше от берега: с Больших Чилей струя бьёт метров на 150 в озеро, а мне сейчас не до триала. Вообще, река интересная, сплавная: приличный уклон, есть сливы до метра (выше по течению и больше имеются, даже водопад есть), обливные камни. Если бы не шторм и травма – покатался бы обязательно.

Гребу спокойно, но без остановок. Вокруг потрясающая красота: почти все реки и ручьи имеют водопады, некоторые довольно большие. На реке «Аюкечпес» водопад из двух ступеней по 50 и 30 метров высотой, выглядит грандиозно даже с воды. Можно к нему подняться по тропе, но я решил не останавливаться – много времени потерял в шторм. Горы сами по себе прекрасны – скалистые лысины чередуются с зарослями, за прибрежными хребтами виднеются гольцы. Тени от облаков рисуют на склонах причудливые узоры, которые, постоянно изменяясь и двигаясь, создают ощущение нереальности окружающего мира.

Дождя пока нет, но ветер постоянно меняется. Волнение умеренное, небольшие отвесные волны были только минут десять при смене ветра с южного на северный. Когда уже подходил к Кырсаю, ветер почти стих.
На самом мысу лучше не вставать, так как тут часто болтаются алтайцы с не всегда дружелюбным настроением, одиночку вообще с удовольствием ограбят – меня неоднократно предупреждали на этот счёт. Местные здесь туристов «любят», особенно если те с деньгами. Денег у меня немного, но всё равно решаю идти дальше, на правый берег Чулышмана, тем более это всего в трёх километрах.

Когда до берега оставалось метров 300, лодка села на мель. Прикольно было бы посмотреть на себя со стороны: посреди озера идёт по воде чувак и тянет за собой лодку на верёвочке. Мель большая, моторки проходят только строго по фарватеру, который никак не обозначен (все его и так знают). Наконец, выхожу на берег и падаю на песок. Всё. Телецкое озеро пройдено.

Отдохнув немного, поднимаю голову и оглядываюсь. Панорама озера прекрасна, уходящие вдаль хребты по берегам создают неплохую перспективу, теряясь в тумане. На песчаном пляже лежат выворотни и коряги, принесённые Чулышманом во время весеннего разлива, придавая пейзажу неповторимый вид. Слева уходит на юг долина Чулышмана, справа горы убегают в Кыгинский залив. По озеру плавают стаи уток, над водой кружат ястребы. Благодать.

Неподалёку от меня по берегу прогуливается человек, иду знакомиться и спросить, чего тут где. Мужику около 50 лет, зовут Володя. Отдыхает тут с женой, живут в палатке на берегу. За место платить не надо, алтайцев здесь не бывает и вообще безопасно – можно уйти на весь день, а то и на два и палатку никто не тронет. Рядом две турбазы: Алтын-Туу и Карагай. В Алтын-Туу работает инструктором-проводником сын Володи, Ярослав. На турбазе есть бар и спутниковый телефон.

Бросаю лодку на берегу и бегу в Алтын-Туу. Бар! Это значит, там можно купить курево! Идиотская табачная зависимость, будь она неладна. Турбаза небольшая, но уютная. Сюда ездят отдыхать алтайские шишки из правительства: при мне развлекали рыбалкой какого-то министра. Захожу в бар – никого. Обошёл кругом, заглянул на кухню и мне стало дурно: так вкусно пахло! Нашёл бармена, сразу взял пять пачек сигарет, тут же закурил, ещё не расплатившись. Спросил насчёт продуктов, но бармен не в курсе. Подошедший повар по имени Руслан, парень лет двадцати, на мою просьбу принести «чего-нибудь помяснее» понимающе кивнул и скрылся на кухне. Через десять минут принёс полный пакет с какими-то тарелками. Из пакета пахло так же, как на кухне, поэтому я не глядя заплатил запрошенные три сотни и пошёл искать телефон. Выяснилось, что телефон у хозяина турбазы, Виталия Петровича, а он повёз министра на рыбалку и вернётся не скоро. Попутно я узнал, что завтра повезут группу на Чулышман до Чульчи, как раз, куда мне и надо. Но пока ещё точно не решено, вдруг погода будет плохая.

Вернувшись к лодке, ставлю лагерь и бегу на Карагай. Сразу повезло, у бара нашёл девушку из администрации, которая отвечала за телефон. Но телефон был на зарядке, договорились, что я приду к девяти вечера. Сейчас половина восьмого, успею вернуться и поесть.
В пакете, который дал мне Руслан, была порция мясного салата с майонезом, гигантская тарелка гречки, две котлеты размером с футбольный мяч, нарезка колбасы, сыра и булка такого ароматного, ещё тёплого хлеба, что я чуть не захлебнулся слюной. Пока кипятился чай в кружке, я успел умять пол-порции салата, котлету, часть гречки и весь сыр, при этом закусив всё это половиной булки хлеба. Никогда не думал, что смогу столько съесть за один приём. На дне пакета я нашёл ещё плитку шоколада – прекрасное дополнение к чаю.

Несмотря на сытный ужин, чуть не бегом бегу на Карагай. Последний раз звонил жене из Артыбаша – шесть дней назад. Ей волноваться нельзя – ждём прибавления в семействе. Стоит ли говорить, что я и сам переживаю: как она там? И за дочь волнуюсь, она у бабушек, в Омске. Нахожу администратора, её зовут Женя, молодая девушка, вся в «феньках». Она быстро поймала сигнал, набирает названный мной номер и я, с нетерпением, слушаю длинные гудки. Наконец, Оксана отвечает, и мы быстро обмениваемся взаимоуспокаивающей информацией. 100 рублей минута – долго не поболтаешь, да это и не нужно. У жены всё хорошо, она знает, что я в порядке и где нахожусь. Знаю, сделает отметку на карте с моим маршрутом – перед отъездом на дверь повесила. Хотя случись что, это не поможет – где меня искать: я сегодня здесь, завтра там, да и не успеют – но ей так спокойнее. Дианка не болеет, домой не хочет – вот и всё, жить можно.

За телефон нужно платить в баре. Там полно народу, всякого разного, один мужик запомнился тем, что очень похож на Бориса Гребенщикова. На веранде за столиком в компании двух девушек сидел колоритный дядька по имени Монтана. Он рассказывал девчатам что-то очень интересное, кажется, хвалился собой. Прикольный чувак. Заплатив за телефон, решаю купить пива – нужно отметить прохождение озера. Две банки «Сибирской короны» обошлись в 60 рублей – дорого, но дешевле, чем в поезде.

Сидя у костра с пивом, решаю не ехать завтра никуда. Часть одежды мокрая, я три ночи не спал, да и на южном берегу не был никогда, надо бы посмотреть. Кто знает, когда вернусь с Чулышмана, будет ли время? На турбазе есть баня, можно будет помыться и прогреться, может, перестанет болеть ушибленный бок.

Пиво помогает лучше, чем спирт – я впервые за три дня выспался. Утром расспросил Володю, что тут можно посмотреть интересного. Сходил на небольшой водопад «Муза», я вообще люблю водопады. Сделал несколько кадров, снял видео. С площадки водопада открывается прекрасный вид на озеро, но в моё время неудачно светило солнце.

При этом шёл небольшой дождик. Потом отправился на Аржан – тёплый источник с целебной водой. Тропа шла через лес вдоль правого берега Чулышмана, ей редко пользовались – заросшая, местами теряется. Туристов на Аржан возят на катере по реке. В одном месте тропа просто опасна: проходит над обрывом, сильно осыпалась, шириной всего в одну стопу и с поперечным уклоном до 45 градусов. Проходя в этом месте, я подумал: если упаду, не найдут никогда. Внизу Чулышман, а на шее кофр с аппаратурой весом в пять килограммов – захочешь утопиться, лучше не придумаешь.

В конце тропы полуразрушенный мостик, потом спуск по камням и три серые лужицы под скалой. Эти лужицы и есть Аржан. Вода в нём отвратительного вида, воняет дерьмом (содержит сероводород), не то что пить, умыться противно. Но народ всё это делал, я видел (не всё золото, что блестит). Для этнических алтайцев это вообще святое место, они недовольны, что туда водят экскурсии. Думаю, экскурсии действительно ни к чему: это издевательство над чужой верой. Сам я атеист, любая религия меня раздражает, но издеваться над людьми не люблю. Тем более, это подогревает негативное отношение местных к туристам.

На обратном пути пошёл дождь, я опять вымок до нитки, несмотря на дождевик – высокая трава в лесу делает его бесполезным. Вечером познакомился с сыном Володи, Ярославом. Хороший парень лет двадцати, учится в институте на программиста или вроде того, а тут работает первое лето – пригласила Лена, старший инструктор, она у них в ВУЗе преподаёт что-то. От Ярика (так его все называют) узнал много полезного о предстоящем маршруте, он же подсказал, что на Кырсае есть транспорт, на котором можно уехать на Чулышман.

Ближе к ночи, по договорённости с Виталием Петровичем, я бесплатно помылся в бане на его турбазе. С наслаждением поливался горячей водой, пока не надоело – сегодня мыться уже никто не будет, вода всё равно остынет. Уже в палатке доел купленный вчера на кухне обед (я в этот день ничего не готовил – не было нужды), собрал вещи и лёг спать. Хорошо, что сегодня не пошёл на Чулышман: после бани ничего больше не болит.

Утром, встав пораньше, складываю палатку и собираюсь плыть на Кырсай. Но вдруг прибежал Ярик с хорошей новостью: они едут на Чулышман забирать группу с маршрута – ту самую, с которой я не поехал. Рву когти к хозяину базы, договариваюсь ехать с ними. Уладили дело за 500 рублей. На Кырсае, скорее всего, пришлось бы платить больше. Виталий Петрович – нормальный мужик. Несмотря на то, что принимает у себя на базе правительство, разговаривает без апломба и вообще, не откажет в помощи никому, хоть и за деньги (бизнес есть бизнес). Насколько мне известно, он яхтсмен, мастер спорта. На берегу я видел яхту, но при мне на ней никто не ходил.
Договорившись, бегу назад за вещами и лодкой, которую нужно ещё сложить. Боюсь опоздать, но напрасно: хозяин велел инструкторам дождаться меня. Едем на моторке через Чулышман на Кырсай - там у них стоит ГАЗ-66 «вахтовка». Грузимся в машину и – вперёд!

Дорога идёт по левому берегу Чулышмана, по ней можно проехать через перевал «Кату-Ярык» в Усть-Улаган и оттуда на Чуйский тракт. На Кырсае я видел автотуристов на легковых автомобилях, даже японских – можно проехать, если не замучают алтайцы. Они перегораживают дорогу и требуют бензин, могут и не пропустить, пока не получат желаемого. Дорога проходима, но очень неровная – много камней и кочек. Пока я ехал в «вахтовке», понял, что всё-таки у меня сломано ребро: на ухабах пару раз чувствовал отчётливый хруст в месте травмы и в эти моменты начинался сухой кашель. Но боль уже не острая, значит, отломки не разошлись – а это не опасно, заживёт.

Ярик по дороге показывает мне местные достопримечательности: водопады «Ачелман» и «Балыкча» над одноимённой деревней, рассказывает о быте местных всё, что знает сам. Останавливались дважды: у Серебряного ключа, вода в котором насыщена серебром так, что на дне серебристый осадок (кстати, вода очень чистая и вкусная), и в деревне Коо – зашли в магазин. Доехав до устья Чульчи, собираем катамаран для переправы. Пока возимся, погода начинает портиться – с севера по долине идёт гроза.

Переплыв Чулышман, хочу до начала дождя поставить палатку. Несмотря на помощь парней, не успеваем – хлынул ливень. Без них было бы трудно: ветер сильный, место открытое, и так еле натянули тент. Уже в палатке пережидали ливень.

Когда дождь стих, появилась группа во главе с Леной. Туристов посадили на кат и повезли на другой берег к машине. Я снова остался один.

Я не стал ждать, когда он начнёт врать про охрану природы и т.п. (он не первый, кто претендовал на оплату за место и я знал, что он скажет наперёд). Сразу сказал ему, что заплачу при условии, что ко мне никто из местных больше не придёт с подобным предложением. Юра спросил, сколько я собираюсь простоять здесь и, пообещав взять плату потом, уехал.

От Ярика я узнал, что вся земля в устье Чульчи принадлежит алтайцу по имени Юра. Смешно, конечно, тут ведь заповедник! Но это не мешает Юре взимать плату за стоянку: 50 рублей в сутки с палатки. Как раз у моей палатки висит табличка с текстом на эту тему. Написана табличка, видимо самим Юрой, так как грамматика в ней отсутствует напрочь. Читать весело. Сам Юра появился часа через два, когда перестал лить дождь. К этому времени неподалёку от меня высадились четверо на катамаране и Юра сначала подошёл к ним, а потом ко мне. Я не стал ждать, когда он начнёт врать про охрану природы и т.п. (он не первый, кто претендовал на оплату за место и я знал, что он скажет наперёд). Сразу сказал ему, что заплачу при условии, что ко мне никто из местных больше не придёт с подобным предложением. Юра спросил, сколько я собираюсь простоять здесь и, пообещав взять плату потом, уехал.

К ночи распогодилось, небо прояснило и стало видно звёзды. Было прохладно, а это обещало погожий денёк. Я долго сидел у костра, слушая Чулышман, глядя на звёзды и размышляя, почему люди ходят в одиночные походы. Мне, прежде всего, ходить просто не с кем: среди моих друзей, которых немного, любителей туризма нет. Жена любит походы, но с ней не на любой маршрут пойдёшь, а в этот раз – тем более, никуда. Можно найти попутчиков через рунет, но я не люблю ходить с малознакомыми людьми. В клубах – чаще спортсмены с определённым опытом и конкретными задачами, а я в поход иду отдыхать, никаких категорий мне не надо – так зачем людям мешать? Вот и выходит: либо ты кого-то ведёшь, либо ведут тебя – ни то, ни другое к отдыху отношения не имеет.

Конечно, одному ходить опаснее, серьёзная травма или болезнь могут окончиться трагедией. Так же для солиста гораздо опаснее встречи с агрессивными аборигенами или дикими животными (не знаю, что хуже). В тоже время, одиночный поход дисциплинирует, больше обращаешь внимание на обеспечение безопасности – рассчитывать-то не на кого. Выпендриваться не перед кем, лишний раз не полезешь, куда не надо. Да и не всегда группа может спасти жизнь, читая отчёты о несчастных случаях в походах, я часто об этом задумывался. Так зачем обременять кого-то? Бывает ведь, что попытки спасти товарища или даже найти его труп приводят к ещё большим потерям. Не хотел бы, чтобы ради меня кто-то рисковал жизнью. Я врач, могу сам себе помочь в ряде случаев, а если нет – не судьба.

В конце концов, у меня больше шансов погибнуть на работе, заразившись от пациентов (кроме глазных, я лечу ещё туберкулёзных больных). На работу я хожу каждый день, а в нормальный поход раз в год. Поэтому вывод прост: не важно, один ты или нет, опасность есть всегда. Гораздо важнее другое – сделать её минимальной или избежать совсем. А это гораздо проще сделать одному. Но безопасность – вопрос второстепенный. Главное – хороший товарищ или товарищи. Поход с друзьями – лишний повод хорошо провести время вместе, а иногда и проверить: кто есть кто? Так сказать, «если друг оказался вдруг…». Как с новосибирцами на тримаране получилось. Таких «друзей» надо за х… и – в музей. И если надёжных попутчиков нет, лучше идти одному.

С утра была переменная облачность, временами на солнце становилось жарко. После завтрака сходил к барнаульцам уточнить время выхода на грибы. Поболтали, пошутили и двинулись. В лагере остался один из ребят – Александр, решил беречь здоровье для похода на Учар.

Путь в долину Карасу от нашей стоянки проходил мимо Юриной усадьбы. Мы решили зайти и расплатиться за стоянку, но он денег не взял, сказал – потом. Выглядел Юрий настороженным, говорил с нами издали, не выходя за ограду. Мне всё это показалось странным, но я промолчал.
Пока шли, случайно разделились, я оказался в компании Руслана, двое других парней – Андрей и Сергей отстали. Где начинается тропа мы не знали, поэтому двинули наверх прямо по склону горы. Уклон около 50 градусов, зато нет растительности, идти не трудно. Иногда, правда, приходилось карабкаться по скалам с уклоном покруче, но немного.

Через какое-то время вылезли не террасу и увидели Андрея с Серёгой. Они быстро и непринуждённо поднимались по тропе, идущей по довольно пологому плечу горы. Ругаюсь про себя: не мог тропу поискать, скачешь по скалам, как горный козёл… Сверху стало хорошо видно начало подъёма – после мостика через Карасу нужно сразу идти вправо, к долине.

Парней догнали на удобной площадке, где можно отдохнуть и полюбоваться великолепным видом: с юга между высокими горами течёт Чулышман, местами играя на солнце яркими бликами от волн на перекатах, возле устья Карасу река под прямым углом сворачивает к западу и изчезает за склоном. По берегам редкая растительность создаёт живописный рисунок теней на невысокой траве. Островки и галечные отмели придают пейзажу законченный вид. Смотрю и не верю, что всё это вижу своими глазами.
Передохнув, поснимали немного и двинулись дальше. Оказалось, что идти недалеко: на весь путь ушло не больше 50 минут (от устья Чульчи), включая отдых и съёмку.

Увидев первые грибы, я долго стоял с открытым ртом. Конечно, на фотографиях я их уже видел, но живьём всё выглядит гораздо необычнее. Под крупной глыбой к земле идёт постепенно расширяющаяся колонна, на поверхности которой видны окаменевшие «сосульки», местами торчат камни. Внизу несколько таких колонн сливаются, образуя подобие замка с башнями, увенчанными наблюдательными площадками. Никак не могу поверить в нерукотворность грибов – настолько правильной выглядит конструкция. Но «сосульки» и торчащие камешки выдают их происхождение: многие годы из под твёрдого камня вымывало и выветривало более мягкую известковую породу.

Камень, словно крыша укрывая под собой часть породы, создал себе «ногу», на которой о остался лежать, надменно поглядывая сверху на своих менее удачливых собратьев. Высота некоторых грибов внушает трепет перед возрастом земли: сколько понадобилось лет, чтобы смыть и сдуть со склонов гор десять метров породы? Известно, что грибы всё время разрушаются – выветривание не остановишь. Но на слонах гор ещё много камней, кто знает, может и под ними известняк? Но что бы вырасти грибам, нужно прекратить доступ людей к этому месту на тысячи лет. А это вряд ли. Пока я снимал видео и фотографировал, подошла целая группа туристов – около двадцати человек. Большинство из Москвы, путешествуют на «ЗИЛ» –131 с пассажирскими будками по всему Алтаю. Подобные туры очень популярны, их предлагают многие фирмы. При этом тур почему-то называется «автобусным». Разговорчивая дамочка лет 40 в дорогущих горных ботинках жаловалась нам с Русланом: «Ах, это такой экстрим, такой экстрим! Дороги ухабистые, сиденья жёсткие, во время дождя через окно зиловской будки капает, ночью в палатке холодно и водители на стоянках, напившись водки, долго поют песни, спать не дают». Узнав, что мы идём сами, сказала: «Вам, конечно, проще!». Я посмотрел на свои китайские кроссовки, подтянул ремень на груди и молча пошёл вниз. Может и проще, кто знает. Поход в компании такой экстремалки точно был бы испытанием духа и тела.

На обратном пути барнаульцы решили купить молока на Юриной усадьбе. 15 рублей за литр немного, но в лагере выяснилось, что это не молоко, а «обрат» – вода, остающаяся после сепарации сливок.
Вернулись к палаткам ближе к двум часам дня, погода установилась солнечная, и я решил просушить все вещи. Развешав свой нехитрый скарб, занялся приготовлением обеда. Между делом пытался ловить рыбу в Чульче и Чулышмане на мушку, но безуспешно. Руслан поймал одного хариуса грамм на 100, а Андрей вообще малька с мизинец. В итоге мы сошлись в том, что лучше было бы наставить полкилометра закидушек и пойти квасить, а это не рыбалка, а баловство. Я хотел попробовать на блесну, но уже пора было и поесть.

Во время обеда ко мне подошёл мужичок лет 35, судя по одежде – местный, но не этнический алтаец. Поздоровались, познакомились. Ещё один Александр! Живёт, действительно здесь – на острове Камаин, напротив турбазы «Алтын-Туу». Четыре года назад приехал из Белоруссии, занимается натуральным хозяйством, как и большинство местных жителей – работы в районе нет. Сейчас есть свободное время перед покосом, решил сходить на Учар: ещё не видел этот водопад. От предложенного обеда вежливо отказался.
Александр попросился на обратный путь по Чулышману со мной, но у меня всего одно весло и места маловато. Посоветовал обратиться к барнаульцам: у них-то места навалом. Но если они откажут, посмотрим, может возьму. Пока сидели, подошли ещё двое: молодые ребята, лет по 20. Идут пешком из Усть-Улагана через Кату-Ярык до Телецкого озера. Парень обросший, с длинными волосами до плеч и бородой, по говору – явно интеллектуал. Девушка одета в сексапильный топик-камуфляж и штаны такой же окраски. Шея и запястья обвешаны всякими «амулетами» и бусами-браслетами, которые продаются в сувенирных лавках по всему Алтаю. Как в таком виде лазить по горам, не знаю, но смотрится ничего. С ними идёт ещё один парень, он сейчас сторожит палатку. Стоят они недалеко от Юриной усадьбы на берегу, куда он их и поселил. Ребята рассказали историю, из которой мне стала понятна настороженность Юрия во время последней встречи. Оказывается, вчера утром трое уральских туристов остановились на «Юриной земле» и развели гигантский костёр. Он им сделал замечание, те ответили грубо, завязалась драка. Судя по тому, что потом к Юре приезжала милиция, он победил. К тому же тех туристов как ветром сдуло.

Ребята тоже просились со мной вниз на лодке, но четыре пассажира для моей «ласточки» – это уж слишком. Когда они ушли, с берега подошёл парень лет 30 с байдаркой на плече. Следом тащил рюкзаки его товарищ того же возраста. Андрей и Костя оказались уральцами, но не теми, которых побил Юрий. Живут в Златоусте, работают в каком-то ДК. Пришли пешком через Кату-Ярык до устья Чульчи, дальше собираются сплавляться по Чулышману, а потом идти по озеру до Артыбаша. Глядя на их лодку я подумал, что это будет незабываемым приключением. Китайская двухместная байдарка из тончайшего ПВХ с высоким бортом и накладными деками, под которыми поместится только дамская сумочка, явно не предназначена для такого маршрута. Артём и сам сильно сомневался в её надёжности, говоря: «Это не лодка, а игрушка». Зато весит она всего 8 килограммов – моя «ласточка» по сравнению с этой малышкой просто линкор. У парней к тому же всего одно весло: Костя вообще-то не водник, будет пассажиром. Тут я совсем призадумался: вдруг будет шторм на озере? С такой парусностью перегруженная байда, управляемая только одним гребцом неминуемо перевернётся на большой волне. А если на камень налетит – порвётся.

Обсудив ситуацию, Артём решил подумать, стоит ли идти через озеро, после сплава по Чулышману. Пока что занялись приготовлением ужина, а я опять пытался рыбачить. Ни черта не поймал, даже не клевало. Ладно, не умею я ловить рыбу – хватит ерундой заниматься.

Уральские парни и Саша, объединив усилия, заварганили ужин на четверых. После чая пошли разговоры о том-о сём, выпили немного спирта за знакомство. Артём притащил здоровый пень с берега и пристроил в костёр, предварительно накидав туда кучу хвороста. Пламя взвилось до небес и я спросил Артёма, почему все уральцы так любят большие костры? Посмеялись, вспомнив историю про Юру и побитых туристов. На наш большой костёр «начальник чукотки» не пришёл. Барнаульцы уже легли спать, поэтому мы не стали их приглашать к себе. Немного раньше, во время совместных безуспешных попыток проявить рыбацкое мастерство, мы договорились завтра вместе идти на Учар.

Следующий день выдался ещё более погожим. С самого утра светило солнце, облаков было меньше. Очень кстати – тропа на Учар не прогулочная. Перед выходом немного сомневались, как быть с вещами: на водопад хотели пойти все, придётся оставить палатки без присмотра. Решили рискнуть, недаром же Юрий деньги за стоянку берёт – будет с кого спросить.
Проходя по дельте Чульчи, я обратил внимание на правильные ряды камней, идущих от ущелья до самого устья в разных направлениях. Очевидно, это остатки оросительных сооружений, сделанных древними племенами, населявших эти места многие сотни лет назад. К ним же, вероятно, относится канал в устье Карасу, виденный мною вчера: слишком он правильный и ведёт несколько вверх. Об этих археологических памятниках я читал в одном буклете про Алтай, но не помнил, где точно они должны находиться. Скорее всего, это были именно оросительные каналы.

Тропа к водопаду проходит по правому берегу Чульчи. Хорошо натоптана, видна сразу – долго искать не пришлось. Долина Чульчи узкая, но с пологими склонами. Многочисленные притоки впадают красивыми водопадами различного калибра, но большинство небольшие. При подъёме приходится переходить три ручья, один из которых довольно широкий - около 5 метров – и бурный, переправа по мостику из брёвен. Второй ручей маленький, перейти можно по камням, держась за ветки деревьев. Третий ручей то же небольшой, но переправляться через него приходится в неудобном месте, где большой уклон. Предварительно нужно спуститься к ручью со скалы около 2,5 метров высотой по небольшим выступам. Если быть осторожным, можно перейти ручей по камням. Противоположный берег образован скальной стеной. В стену вбиты клинья, по которым провешены проволочные перила – можно держаться за них. В скользкой обуви опасно: вниз лететь далеко. В целом тропа несложная, только в одном месте нужно идти по узкому участку (в полторы стопы) над обрывом примерно метров 150. В случае дождя опасность возрастает: лучше не ходить. В одном из отчётов я читал про обнос Учара и нижнего течения реки группой с каяками и катамаранами, сплавлявшейся по Чульче. Не знаю, той же тропой они шли или нет, но я себе слабо представляю, как тут можно пронести каяк или катамаран, даже разобранный, да ещё рюкзаки. Наверняка это было нелегко.

Сама Чульча хорошо видна почти на всём протяжении пути. Красивая, бурная река со множеством водопадных сливов, поворотов и сужений русла, в котором масса камней. При этом довольно большой уклон и приличный расход воды. Практически вся Чульча после Учара – сплошная «белая вода». Знаю, что тут ходят на каяках, но представить это не могу: нужно быть хорошо подготовленным спортсменом, чтобы пройти такие препятствия.

От устья Чульчи до водопада примерно девять километров, если верить карте. С учётом переправ и отдыха идти три – четыре часа. Мы на дорогу потратили 3 часа 40 минут вместе с отдыхом и фото- видеосъёмкой, при этом не торопились: слишком красиво вокруг.

Учар («Неприступный») – самый крупный водопад Алтая, высота всех каскадов составляет около 160 метров. Много лет назад произошёл обвал, который перегородил русло Чульчи. Этот обвал и образовал водопад. Он виден уже на подходе, километра за два. Даже издали, сверху, впечатляет его мощь. Чтобы осмотреть Учар снизу, нужно перейти один из рукавов Чульчи, мы сделали это по стволу упавшей сосны. Тут есть место для лагеря, можно заночевать, но не дадут покоя группы туристов – за день их может быть несколько (при нас на водопад шло три группы человек по 10 – 20). Пройдя полянку с кострищем, мы оказались на берегу островка, где перед нами открылась величественная панорама ущелья с водопадом. Он возвышался над островом и берегами реки как сказочный богатырь, водяная пыль была похожа на дыхание огромных лёгких, а шум падающей воды напоминал рёв дракона. Теснота ущелья подчёркивала исполинские размеры каскада, а его близость к острову давала возможность чувствовать ветер, разгоняемый сотнями кубометров несущейся вниз воды. В проходящем свете от ясного неба верхняя часть водопада сливалась с облаками, и казалось, что вода с рёвом падает в ущелье прямо с неба, ударяясь в огромные глыбы. Самые нижние каскады наиболее высокие, метров по 15-20. Низвергающиеся с них тонны воды резко контрастируют с относительно спокойной акваторией, примыкающей непосредственно к водопаду. Затем снова растёт уклон русла и река, ускоряясь, несётся дальше.

По камням, лежащим в русле около островка, можно снова выйти на правый берег Чульчи и подняться вдоль водопада вверх, даже обойти его – тропа ведёт дальше, к верховьям. Но мы туда не пошли – нужно было возвращаться. Как назло, у меня кончилась плёнка – сделал всего пару кадров с видом Учара. Пришлось ограничиться видеосъёмкой, что тоже неплохо. Однако ни одна фотография, из виденных мной, не может передать всю красоту и величие этого зрелища – водопад нужно видеть, слышать и чувствовать нутром.

После небольшого перекуса мы двинулись в обратный путь. По мере удаления от водопада чувство восхищения от увиденного постепенно сменялось беспокойством за вещи, оставленные без присмотра. Как нарочно, один из барнаульцев, Александр, подвернул ногу. Травма была неопасная, но мы сильно замедлились. Решено было выслать авангард быстрым ходом, чтобы как можно раньше выйти к лагерю. Артём, Костя и я чуть ли не бегом летим по тропе.

В лагере было всё в порядке: палатки никто не трогал и даже не подходил к ним. Лодки на месте, все вещи там же, где были оставлены. Видимо, местные на «Юриной» земле не воруют. За это не жалко и заплатить.
Вечером был устроен праздничный банкет в честь успешного похода на Учар. Собрались под навесом барнаульцев и выпили остатки моего спирта, продолжив веселье бутылкой водки из Барнаула. На такую толпу вышло по две стопки, но мы ребята и так весёлые, так что хватило. Тем более, завтра – сплав по Чулышману. Решили идти вместе – так веселее и безопаснее. Хоть Чулышман после впадения Чульчи не имеет серьёзных препятствий, никто из нас тут раньше не ходил, а незнакомая река всегда заведомо опасна.

На следующий день собирались долго: уходить не хотелось. Барнаульские мужики после Чулышмана хотели порыбачить на озере возле Малых Чилей, Артём с Костей плыть через озеро, а для меня после сплава поход заканчивался. Единственное, чего я не выношу в походе, это когда он заканчивается. Поэтому я собрался последним. К тому же нужно было снять несколько эпизодов к фильму и научить Саню из барнаульской команды пользоваться моей видеокамерой – не хотел упустить возможность снять сплав на видео «со стороны». Но снимать в тот день не получилось: только отчалили, зарядил дождь. Жаль, сразу после устья Чульчи есть несколько зрелищных шивер с обливными камнями, косыми валами (маленькими) и сбойками струй. Проходить их было интересно, особенно нам с Артёмом, парни на катамаране ничего особенного не заметили. Артёму, правда, а в особенности Косте было не столько интересно, сколько страшновато: у них, оказалось, даже спасжилетов нет. А на их лодке кильнуться – проще простого. После первых шивер Костю пересадили на катамаран, где уже были их с Артёмом рюкзаки.

Сильный встречный ветер заметно тормозил катамаран и лодку Артёма, поэтому я часто останавливался, чтобы подождать их. Но становилось холодно, и стоять не хотелось – пока гребёшь всё-таки теплее. Иногда я разворачивался и шёл против течения, чтобы не мёрзнуть.

По пути зашли в посёлок Коо, я хотел купить сигарет. Пришлось раскошелиться на банку пива юному аборигену, который знал, где живёт продавец из магазина и сбегал за ней. Оказалось, что продавец живёт в 20 метрах от магазина. Вот зараза! Но раз обещал, пиво я пацану купил. Он остался недоволен: хотел полтора литра, но я был непреклонен – банки хватит, тем более, что шкет и так был пьян в дугу. Себе я тоже купил пива и на обратном пути пожалел, что пошёл в посёлок один. Недалеко от магазина у дороги стояли четверо местных верхом на конях (то же нетрезвые), которые заметили меня ещё на подходе к деревне. Когда я проходил мимо они говорили что-то на своём языке, было ясно – обо мне. Выйдя за посёлок, я свернул с тропы и пошёл несколько в стороне, выждав сначала, пока следом проедут те четверо. Они галопом выехали из посёлка и остановились, растерянно оглядывая окрестности. Один спрыгнул с коня и пытался найти мои следы. Разумеется, не нашёл – я знаю, что алтайцы опытные охотники, поэтому с тропы сошёл по камням, стараясь не мять траву. Они разделились, поехав в разные стороны. Один меня всё-таки выследил, но я уже подходил к берегу, где меня ждали ребята. Прокричав что-то по-своему, следопыт ускакал, несолоно хлебавши. На большую группу алтайцы обычно не наезжают, разводят в основном одиночек.

После Коо погода совсем испортилась: ветер усилился, дождь шёл, не переставая. Парни послали меня вперёд, искать место под стоянку, при этом Саня из Барнаула пообещал, что за плохо выбранное место будет материться. На это я предложил выбирать место всем вместе, но Саня настаивал, что надо будет обязательного кого-то винить, а то неинтересно. Я пообещал материться в ответ и ушёл вперёд, условившись до Башкауса не останавливаться. Напротив впадения Башкауса я всё же дождался остальных, чтобы выбрать место вместе. Но это не помогло: с катамарана матерились, что я завёз всех далеко и т.п. Я в долгу не оставался и до места стоянки мы шли, кроя на чём свет стоит друг друга, заглушая шум дождя. Артём шёл на некотором удалении и покатывался со смеху, не принимая участия в перепалке. Наконец, запас красноречия у нас исчерпался и мы зачалились на отмели, образованной крупной галькой. Дождь продолжал лить, мы все были мокрые до нитки, поэтому не торопились ставить палатки. Пока нормальные люди в лице Руслана и Артёма разводили костёр, некоторые придурки (Саня и я) продолжали сотрясать чистейший алтайский воздух грязными ругательствами. Мы могли продолжать до утра, но тепло от костра вернуло нас к реальности: мы поняли, что замёрзли, прекратили дурачиться и пошли обсыхать. Пиво, купленное в Коо, пустили по кругу, стало опять весело, но гнать друг на друга было уже не смешно, и мы с Саней стали прикалывать остальных. Периодически из клубов пара убегал в кусты то один, то другой – то ли от пива, то ли от смеха мочевые пузыри не выдерживали.

Наконец, дождь прекратился, и мы поставили палатки. Потом долго сидели вокруг костра, больше не шутили, разговаривали на всякие «серьёзные» темы. Мне было немного грустно: сегодня, по большому счёту, конец похода. Придётся покинуть эти прекрасные места и вернуться в привычный мир, наполненный неискренностью и притворством – то есть в «цивилизованное» общество. Кроме того, придётся расстаться с этими людьми, сидящими у догорающего костра. Я знаю их всего два дня, но, как не странно, полностью им доверяю и чувствую себя среди них СВОИМ человеком. Такого не было уже многие годы. В тоже время я ощущал какое-то тревожное чувство радости, очень неопределённое и далёкое, но приятно греющее душу. Это было ожидание встречи с женой и дочкой.

Вечером следующего дня я уже сидел у другого костра на песчаной косе южного берега Телецкого озера в одиночестве. С барнаульцами мы расстались у Аржана, откуда они левой протокой пошли на Кырсай – там осталась мачта и парус от их катамарана. Вместе с ними ушли и Артём с Костей. Я тоже хотел пойти с ними, но ближайший катер до Артыбаша должен был идти от Карагая, на Кырсай катер приходит через два дня, а мне нужно было уехать домой как можно раньше: лимит времени исчерпан.

Глядя на тлеющие угли, я думал о том, что никогда сюда больше не вернусь. Ведь есть много других мест, которые не менее прекрасны, чем это. Жизнь коротка, а хочется так много успеть. Увидеть горы ещё выше, водопады больше, реки быстрее, маршруты дольше. Но неповторимость природы Телецкого озера, его суровый характер, множество интересного на самом озере и прилежащей территории навсегда останутся в памяти. И конечно, ещё более приятными воспоминания об этом крае сделают хорошие люди, повстречавшиеся на пути. Эти люди разных возрастов и из разных городов, раньше абсолютно незнакомые мне, становились на какое-то время теми самыми товарищами, которых мне всегда не хватало. И, несмотря на то, что в этот поход я ходил один, одиноким себя я не чувствовал. Именно благодаря всем им.